Мишка бросил на газон мяч, разбежался и что есть силы запулил его под перекладину. В сетке затрепыхалось. Мишка подпрыгнул, взмахнул руками, празднуя забитый гол, но тут же огляделся. Не видит ли кто? Местные мальчишки и так над ним смеялись, придумывая обидные прозвища. Но сейчас никого рядом не было. Потому Мишка и любил это время: площадка принадлежала только ему, и никто отсюда не прогонит.
Он наколотил с полсотни голов, когда вновь услышал собаку. Теперь она лаяла гораздо ближе, где-то за домом. И не просто лаяла, а драла горло, словно совсем озверела – Мишка даже представил оскаленную пасть, острые зубы, капающую на землю слюну… Наткнуться на бешеную псину ему совсем не хотелось.
Лай резко оборвался, собака завизжала, и в следующее мгновение эхо разнесло по двору звук ломающихся костей. Мишке почудилось, что хрустнули его собственные кости – так громко это было. Громко и жутко.
Он подобрал мяч и вгляделся в темноту. Половина ламп у подъездов уже не горела. Ветер гонял по асфальту мелкий мусор, в устроенной на березе кормушке возились птицы. А у угла дома стоял высокий человек и смотрел прямо на Мишку.
Ноги подкосились. Мишка вдруг понял, что здесь, в конусе фонарного света на площадке, его нельзя не заметить. Он машинально отступил на шаг назад, и то же самое сделал незнакомец. Словно неправильное, заторможенное отражение.
На одном из верхних этажей разбилось стекло. Раздался крик. Далеко-далеко, на шоссе, завыла сирена.
Рядом с незнакомцем появился еще один. Он тоже смотрел на Мишку и странно держал руки перед собой, будто сжимал воздух.
Или невидимый мяч.
Мишка бросился в сторону своего подъезда, но заметил неподвижные силуэты на площадке. Манекены, прячущиеся в темноте. Поджидающие.
За спиной раздалось неразборчивое бормотание. Мишка повернулся и увидел Серёгу – мальчишку на год старше, с которым иногда играл здесь. Тот стоял в нескольких шагах от футбольного поля и не решался войти в пятно света. Аккуратно протягивал ногу и тут же отдергивал ее.
– Серёг, ты чего?
– Се…рёг, – прилетело из темноты. – Чеготы.
По спине Мишки пополз холодок. Порыв ветра принес запахи крови, гнилого мяса и горящей свалки. Запахи нового Серёги.
Существо рывком подалось к свету, рухнуло на землю, заревело и отползло обратно в темноту. Быстро встало и начало приближаться маленькими шажочками. Мишка запустил в него мяч, затем поднял с земли камень и бросил ему прямо в голову. Существо, шатаясь, отступило на пару метров и застыло на месте. А потом неуклюже скопировало движение Мишки. Присело и швырнуло в него несуществующий камень. И еще раз. И еще. Будто повторяло самое странное упражнение на уроке физкультуры.
– Отвали от меня!
– …али …меня, – отозвалось существо.
Мишка больше не сдерживал слез. Из накрывшей район темноты слышались крики и странные, неправильные голоса. Надрывались сигнализации.
Мишка прижался спиной к фонарю, схоронился в спасительном свете. Прямо под лампой гудели комары, в паутине трепыхалась муха. Вокруг клочка футбольного поля вставали тени.
То, что притворялось Серёгой, нащупало на земле настоящий камень и с невероятной силой бросило его в сторону Мишки. Звякнул фонарный столб. Существо несколько секунд смотрело перед собой, а затем подняло взгляд выше. К стеклянному шарику, рождающему электрический свет.
Тени пришли в движение. Из-за домов поднялся столб черного дыма. Мишка, всхлипывая, сполз на землю и закрыл голову руками.
Разбить фонарь у существа получилось уже с третьей попытки.
Ангелина Саратовцева
Вакансия
Сегодня решалось, достанется ли Павлу должность штатного судмедэксперта. Так что он спешил в секционную – поговорить с наставником наедине.
Кто-то уронил инструменты на кафельный пол – барабанные перепонки будто царапнули тупой иглой. Павел поморщился, застегивая медицинский халат на бегу.
Трупы его никогда не впечатляли. А к запаху тухлого мяса – давно привык.
Сегодня он опоздал: бессонница и тяжелые сны под утро. Павел часто знал, что случалось с мертвыми. Видел детали убийств. Иногда даже подсказывал следователям, в какую сторону копать.
Но сейчас было не до своих особых способностей.
Тень наставника подрагивала на кафельной стене стылой казенной комнаты.
– Доброе утро… Денис Иванович, а кого все-таки возьмут? – Павел заправил за ухо выбившуюся из «рокерского» хвостика прядь.
Любая ошибка – и однокурсница Валя заняла бы его место.
Наставник сжал губы и продолжил отмывать с резиновых перчаток кровь. И липкие кусочки человечьего мяса.
Он снисходительно оглядел своего ученика.
– С добрым утром. – Денис