Перебрав несколько возможных вариантов организации материала, я решил остановиться на этом. Пытаясь сохранить хронологию событий, разбавлял воспоминания двумя видами литературных вставок. Первые носят название «Информация и рассуждения» и содержат собранные из разных источников данные по теме очередной главы и мой личный взгляд как на саму информацию, так и на обсуждаемую проблему. Второй вид литературных отступлений от основной линии повествования озаглавлен «Курсантские байки» – и здесь уже все ясно из названия, а поговорка «То ли сказка, то ли быль, то ли было, то ли пыль» наиболее соответствует сути рассказываемого.
В основе книги история 4-й курсантской роты, но все, что происходило с ней, почти в полной мере касается и батальона. Справедливости ради и для того чтобы книга была интересна всем курсантам нашего выпуска, я решил предложить представителям рот написать о своих ротах отдельные главы под своими фамилиями, чтобы меня не заподозрили в плагиате. К тому же всем ясно, что, какой бы общей военной жизнью мы ни жили, по одному распорядку и одному учебному плану, внутренняя обстановка в каждом коллективе была индивидуальна.
Пандемия и помогла написанию книги, и одновременно создала дополнительные трудности. Помощь заключается в предоставлении большего времени на литературное изложение материала из-за периодического ухода то на самоизоляцию, то на дистанционное управление, трудности – в получении дополнительной информации от участников описываемых событий в связи с возникшими осложнениями во встречах. Все знают, что память не только сестра таланта, но и его кладбище. Как только приступил к написанию первых страниц, с ужасом стал понимать, что в памяти остались только отрывочные эпизоды событий тех уже далеких лет, и при этом сомнительной правдивости. На мои вопросы и просьбы уточнить время и некоторые подробности происходивших с нами событий друзья очень часто честно и дружно отвечали: «Не помню, не скажу, не знаю…» Пришлось обращаться к сохранившимся документам, командованию училища, выпускникам других батальонов и лет и снова, более подробно рассматривать фотографии.
Сознаюсь, не все события, описанные в книге, соответствуют действительности по времени. Во-первых, за давностью лет уже невозможно установить истинную дату, а во-вторых, где-то это сделано для удобства изложения материала. Но таких временных отклонений не много.
Большую благодарность за помощь в сборе информации хочу выразить Сайгиной Лидии Николаевне, Маккавееву Владимиру, Комарову Михаилу, Гоману Владимиру, Корейше Виталию, Соколову Александру, Скрипниченко Ивану, Ванифатьеву Сергею, Губину Александру, Чурилину Дмитрию, Телушкину Александру.
Название книги «Московские юнкера Советского Союза. История одного выпуска» задумано было одновременно с началом работы над главами «Алые погоны» и «Московские юнкера», в которых хотелось рассказать о формировании, становлении, развитии и изменениях отечественной военной школы, ее вкладе в историю страны на протяжении трех столетий.
Особое внимание обращается на кадетские и юнкерские традиции, нравственные основы товарищества и воинского братства, преемственность поколений времен Российской империи, советских и современных российских суворовцев и курсантов.
Открытие 4 ноября 2021 года памятника в Севастополе, как бы примиряющего участников двух противоборствующих сторон Гражданской войны, укрепило мое решение.
Есть одна общая закономерность в поступках и судьбах кадетов, юнкеров и курсантов трех эпох – верность Присяге и следование основным принципам своей совести и убеждений:
Долг – Честь – Вера – Отечество.
Глава 1
Начало пути
Все самые яркие воспоминания детства у меня связаны с военными. В этом нет ничего странного, отец был полковником ВВС, окончил Военную академию им. Жуковского и после войны служил на аэродроме Чкаловский. В то время на нем размещались авиационная дивизия особого назначении и НИИ ВВС и выполнялись не только плановые и учебные, но и испытательные полеты. К нам домой часто приходили друзья отца, как по службе, так и фронтовые. Мне эти встречи очень нравились, и я всегда ждал их с нетерпением.
Во-первых, это были очень красивые люди, как я оценивал их в форме. Уже тогда форма производила на меня просто гипнотическое воздействие. Став старше, понял и оценил и их внутреннее духовное содержание.
Во-вторых, я видел людей самой настоящей мужской профессии, и это было заметно и по их поведению, поступкам, разговорам, и по отношению друг к другу. Уверен, именно тогда у меня зародилось чувство, потребность и осознание настоящей мужской дружбы. В-третьих, и это особенно понятно, на праздники они приходили с подарками. Это были в основном предметы офицерского обмундирования: например, парадная фуражка, летный шлемофон, пилотка с голубым рантом или золотые погоны со звездочками – или даже старый авиационный прибор-высотомер. Кажущееся участие в военной службе отца, постоянный вид его в военной форме (одна каракулевая папаха чего стоила!), разговоры об армии и авиации – все это способствовало твердому убеждению, что никем иным, кроме как