Этот сборник содержит произведения, которые не могли появится несколько лет назад. Они изменили меня, как писателя. Как личность. Я нашёл то, что искал.
А Вы готовы отправиться со мной по мирам?
Поиск
Церковный колокол бил по ушам. Птицы взмывали в облачную высь. Облезлые деревья в преддверье холодной поры покрылись тонкой коркой инея.
Горящие листья золотой осени цеплялись за длинные одеяния священника. Размеренным шагом Ренат шёл к католической церкви. До начала службы оставалось несколько минут. Распахнув двери храма, священник остановился у порога. В это время из-за амвона вышла Сестра. Она была куда ниже Рената, и милое лицо светилось изо дня в день.
– Здравствуй, Елена, – священник чуть поклонился девушке.
– Доброе утро, Падре, – Сестра поклонилась в ответ, и поспешно удалилась.
Ренат огляделся: храм был подготовлен к принятию верующих. Работа Падре заключалась в слушании исповедей. Задача не из простых – направлять людей на светлый путь, но такая ноша была приятна душе священника. Поприветствовав остальных Сестёр и Братьев, Падре устремился к исповедальне. Открыв резную дверь, Ренат сел на скамью, став смиренно ждать первого исповедника.
Ждать долго не пришлось. Первым был местный заведующий таверной. Здоровый мужик с рыжей бородой, посаженной головой с маленькими голубыми глазами. Зайдя в кабинку, тавернье пришлось согнуться, чтобы просто сесть на скамью, и даже так Ренат видел сквозь решетчатое оконце лишь крепкие руки исповедника.
– Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь, – на выдохе произнес тавернье, крепко держа колени. Склонив голову, он поджал губы.
– Господь да будет в сердце твоём, чтобы искренно исповедовать свои грехи от последней исповеди, – продолжил Падре.
– Моя последняя исповедь была с месяц назад, – в хриплом, низком голосе слышалась печаль и глубокая вина. – С тех пор, Падре, я согрешил. Как вы знаете, моя таверна досталась мне от отца. Он был старым пьяницей и картёжником, и как только ему досталась таверна после удачной карты, отец стал пить еще больше. Умирая, он завещал мне этот двор. Но с того самого дня я дал обет, что никогда не буду похожим на своего отца.
Тут мужчина остановился. Исповедальня начала трястись… послышались всхлипы.
– И вчера… вчера я… – голос исповедника дрожал, становясь то высоким, то вновь низким. – Я выпил впервые в жизни. Немного, но этого было достаточно, чтобы обидеть любящую жену с дочуркой… – после этих слов дрожь кабинки усилилась.
Ренат и ранее видел слёзы, разные слёзы: счастья, радости, печали, горя. Но впервые видел слёзы сурового мужчины.
– Сын мой. То, что ты осознаёшь свой грех – ведёт тебя к искуплению. Бог простит тебя, но простить самого себя сможешь только ты. Твоя семья тебя любит. Теперь ты знаешь, на что способен, когда выпьешь. Все можно исправить, и выйдя из церкви, иди к семье, проси прощенья. Но главное – прости себя. Запомни этот урок, и не совершай больше ошибок.
С каждым словом священника тавернье успокаивался. Подняв голову, в голубых бусинках загорелась надежда.
– Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного, – оживлённо заговорил мужчина.
– Господь простил тебя. Иди с миром…
* * *
– Падре?
Днем пришёл ребёнок. Исхудавший, одежда в заплатках, тёмные волосы. Руки грязные, будто весь день пробыли в золе. Ренат тут же отозвался. Ребёнок с опаской закрыл за собой кабинку и уселся на скамью, сложив руки на голых коленях. Падре не ждал слов от дитя, поэтому начал первый.
– Сын мой, что стряслось у тебя? – тихий голос священника обволакивал исповедника, и тот чуть расслабился.
– Падре… я не знаю, как молится.
– Разве для молитвы нужны какие-то слова? – Ренат спокойно говорил, чувствуя каждое движение дитя.
– Но разве Бог услышит, если я буду молится по-другому? – ребёнок не верил священнику.
– Услышит, Сын мой. Но, если тебе будет спокойнее, я могу помолиться за тебя. Что стряслось в твоей жизни?
В будке повисла тишина. Запах воска проникал сквозь щели исповедальни, приятно щекотал в носу. Вдыхая аромат церкви, внутри что-то таяло, расцветало.
– Я боюсь смерти, – спустя какое-то время, собравшись с силами, промолвило дитя. – Наша семья бедна, матушка уже не встаёт с постели. Отец ушёл в лес, но до сих пор не вернулся. Чтобы как-то протянуть, я помогаю соседям за краюху хлеба, но матушке нужно больше есть…
Подавленность ребёнка тяготила. Словно нырнув в тёмный океан, Ренат старался выплыть на поверхность, но во мгле найти тусклый лучик не представляется возможным.
– Сын