Крысы. ЛАРИСА ПОРХУН

человека, а, скажем, не у слона, до сих пор мне видеть не приходилось. Радикальный серый цвет, кое-где только, – на локтевых сгибах, в складках шеи, между пальцами, оставался, как и у Бони – коричневым. Питер вытянул свой серо-коричневый палец в сторону подсобки и сообщил вполголоса:

      – Там Люси, она мертва… Я сам отнёс её туда, когда увидел, что она лежит на пороге магазина.

      Пит издал какой-то странный звук и добавил:

      – Я не хотел, чтобы она оставалась там и превращалась в коричневый сугроб, да, Бони? – дрожь его усилилась, когда он попытался повернуть голову к нашей соседке, – Ты ведь тоже не хотела бы этого??