Глядя на чуть пробивавшийся сквозь хмурые облака робкий рассвет, Степан вспоминал, как стройные ряды кавалеристов двинулись вглубь долины, в сторону далёких и величественных гор. И басмачи бежали. Ибрагим-бек[7], как про Красную Армию услыхал, сразу скрылся в горах, в кяризе[8] спрятался и оттуда слал во все концы послания с мольбами и угрозами. Но никто к нему на помощь не пришёл. И даже не ответил.
Красноармейцы громили непокорные кишлаки, уничтожали склады с оружием, конфисковали скот и передавали инвентарь и утварь угнетателей угнетённым. Простые афганцы отвернулись от басмачей и баев – встречали Красную Армию радостными песнями. Потому что на самом деле нету никаких других классов, кроме эксплуататоров и эксплуатируемых. Без своих курбашей[9] моджахеды растерялись и разбились на банды по сорок-пятьдесят джигитов. По разбойной привычке. Такая подлая кодла способна нагнать страху на безоружных крестьян, но против регулярной армии… Что тут говорить! До тысячи побили басмачей, а наших потерь – двое раненых. За неделю управились: помогли молодому братскому Афганистану стряхнуть преступный режим. Вернули правильный и простой порядок. Окутали их землю небесами братской мощи. И в дальний путь на долгие года[10].
Принять бы их скорее под советское крыло, ведь это же какая выгода! Геологи говорят, страна богата нефтью, газом, рубинами, лазуритом, но при отсталой монархии сами они их добывать не могут. А вот если придёт рабочая власть, то вместе мы их Гиндукуш[11] с землёй сравняем и всё заберём для народного счастья! Но и без горных богатств Афганистан не только мост между Европой и Азией. Это плацдарм для дальнейшего пожара мировой революции! Чтоб запылало в Китае и Индии, где пока хозяйничают Британия и японские империалисты.
И ведь никто Афганистана завоевать не мог – от Искандера до британских монархов. Потому что те туда насильно шли. А нас туда самих позвали. По любви, по дружбе! Потому что мы сильные, добрые и за нами будущее. И они это сразу поняли – в двадцатом году первый международный документ Афганистана был о дружбе с РСФСР, который они подписали с Лениным. Хотя в мире верховным правителем России считали Колчака. Но своё посольство афганцы отправили в Москву, а не в Омск, до которого им было ближе. Но к другу семь вёрст – не околица.
Ветерок принёс в окно жёлтый лист берёзы. Степан вспомнил, что ведь и в Афгане берёзы растут. Настоящие берёзы, ёлки-палки! И статуи Будды сторожат древний Шёлковый путь, что твои Маркс и Энгельс на площади Революции в Москве. Бород только не хватает. Эх, как бы было хорошо выйти на заслуженный отдых и поселиться у Мозари-Шарифа, где вольно, широко и так славно дышится. Там, говорят, древний пророк-огнепоклонник Заратустра похоронен – и туда мы обратно принесём своё коммунистическое пламя, которое разгорелось из ленинской искры!