Жёлтая папка. Алина Владимировна Кононова

ставляя грязные следы.

      Можно ли арестовать человека за то, что он плохо моет обувь?

      Лита высунула голову из соседнего кабинета: русые волосы собраны в неаккуратный пучок, очки на цепочке свисают с шеи. Надев их на нос, она наблюдала, как Игоря тащили, а он не кричал, только подвывал сквозь сжатые зубы.

      Игорь много лет работал в министерстве правды. Он знал, если за тобой пришли – ничего не сделаешь.

      – За что его? – спросил я, когда за процессией захлопнулась дверь.

      – Говорят, был слишком мягок с некоторыми преступниками, – ответила Лита. – Кстати, там в кофе-пойнт привезли пончики.

      Я сохранил файлы, и мы вместе пошли на перерыв. Лита, как всегда, взяла два пончика в шоколадной глазури, посыпанные орехами. Я выбрал один, с клубничным джемом, и запустил кофемашину.

      – Снова один? – спросила Лита. Первый пончик она уже наполовину уничтожила.

      – Вдруг их привозят по одному на человека? Тогда кому-то не достанется.

      – Ой, – она закатила глаза. – Ну и ладно.

      – Это нехорошо, – налив в кофе овсяного молока из холодильника, я опустился на соседний стул. – Нельзя брать чужое и жадничать. Тебя, знаешь, можно арестовать за такое.

      – Если они захотят меня арестовать, найдут повод получше, – ответила Лита. – Ты найдёшь. А я хоть поем нормально.

      Комната наполнялась коллегами. Шумела кофемашина, хлопала дверь холодильника, в разговорах то и дело мелькало имя Игоря. Вытирая губы салфеткой, Лина сказала:

      – Игорю его пончик точно не понадобится. Можешь забрать.

      – Нет, спасибо.

      – Тогда возьму я! – она потянулась к коробке. – Съем утром на завтрак!

      Я не собирался брать чужое – но её слова запали в голову. Когда мы шли назад, я остановился у кабинета Игоря. Повернул ручку двери, взгляд скользнул по комнатке: несколько шагов в длину, пара – в ширину. Мой был в два раза просторнее. Выше навыки – больше пространства.

      Зато у Игоря он выглядел более личным.

      На столе фотографии в рамках – жена и дочь. Я быстро придумал обвинение: семья преступника. Может, тайно поддерживали его злодейские планы. Слишком просто, как конфетку у ребёнка отобрать.

      А потом отправить этого ребёнка в колонию.