– Моя богиня. – Я поклонился так почтительно, как только мог. Не потому, что я лебезил перед небожительницей, не потому, что боялся ее, вовсе нет. Потому что она действительно моя богиня. Та, с чьего благословения я отправлял во тьму всех своих жертв. Та, с чьим именем на устах я отпускал тетиву лука, не знавшего промахов. Та, само существование которой позволяло мне быть тем, кем я был. И не становиться при этом тем, кем я становиться не желал.
Богиня Трин стояла передо мной, возвышаясь на добрые две головы, хотя мы были одинакового роста. За ее спиной полыхало призрачное белое пламя – видимо, то самое, в которое богиня, по преданию, отправляет принятые души. То ли на перерождение, то ли наоборот – в вечное забвение, теологи так и не пришли к единому мнению.
– Лире Вайдел, – медленно произнесла Трин с легкой улыбкой на устах. – Лире Стрела. Лире Тихая Смерть. Лире Лучник. Как много имен тебе придумали в мире.
– Это далеко не все, – улыбнулся я. – Но ни одно из них мне не нравится.
– О, мне ли не знать, Лире. Но все это уже неважно. Имена – это то, чем человек пользуется при жизни. А твоя жизнь, как ты уже понял, закончилась. Довольно бездарно закончилась, не находишь?
Я скрипнул зубами от ярости, но сдержал ее внутри себя и ничего не сказал.
Моя жизнь не закончилась – ее закончили! Пятерка шакалов, которых я считал своими коллегами по гильдии убийц, – вот кто виноват во всем! Общая сумма награды за мою голову наконец-то превысила тот порог, который они готовы были переступить, превысила чувство страха и инстинкт самосохранения, и поэтому по возвращении с очередного задания меня ждали не честно заработанные деньги, а полметра острой стали в грудь!
Хорошо, что я успел все же двоих прихватить с собой. Жаль, что не всех. Моя богиня была бы еще более довольна.
– Лире, Лире. – Трин с печальной улыбкой покачала головой. – Некоторых горбатых даже могила не в силах исправить. Даже в своей собственной смерти ты думаешь лишь о тех, кому принес смерть сам.
– Все ради тебя, моя богиня, – снова слегка склонил голову я. – Все ради тебя.
– Ладно, Лире, я не буду долго тянуть интригу и признаюсь, что благодарна тебе за все те годы, что ты… работал на мое благо. Пусть и не в общепринятом смысле, но ты был очень известным и влиятельным человеком при жизни… Намного известнее и влиятельнее, чем ты даже сам о себе думал. Поэтому у меня есть к тебе предложение.
– Да, моя богиня?..
Даже думать о том, что она предложит мне вернуться в мой мир, чтобы продолжить нести ее слово и дело, – страшно. Это настоящее святотатство, и если бы Сыновья прознали о моих крамольных мыслях, то закончил бы я свои дни в яме с червями.
Но вдруг?.. Не просто же так она завела этот разговор? Предложение от богини – это само по себе что-то невероятное, а уж от богини смерти…
– Лире, ты приносил мне жертв больше, чем кто-либо другой в твоем мире. Разумеется, я не говорю о войнах и массовых казнях. Некоторые из них, кстати, тоже твоих рук дело, пусть и косвенно… Нет, я говорю о личном причинении смерти человеку. Скажи мне, ты не устал от этого? Ты не устал нести смерть? Ведь именно это и привело тебя ко мне. Слишком рано привело…
Я сжал зубы, чтобы многочисленные вопросы не посыпались из меня, как зерно из дырявого мешка. Ведь богиня практически прямым текстом заявила о том, что хочет вернуть меня к жизни!
– Разумеется, вернуть тебя к жизни я не могу, – улыбнулась Трин, одной лишь этой улыбкой снося призрачный замок моей радости. – Или, вернее, не могу в том мире, в котором ты жил. В том теле, в котором ты жил.
– Я не понимаю, богиня… – Я развел руками. – Мне бы как-то попроще…
– Разумеется, не понимаешь – ты же убийца, а не богослов. И именно это привело тебя сюда, ко мне и к тому предложению, что я собираюсь тебе сделать. Если ты согласен, я отправлю тебя… Скажем так: туда, где все, что ты знал до этого, перестанет быть важным. Ты будешь снова как младенец, который совершенно ничего не знает об окружающем мире. О совершенно новом мире, в котором не будет ничего знакомого тебе. У тебя будет новое тело, у тебя будет новое окружение, но самое главное – у тебя будет новая жизнь. Совсем другая новая жизнь.
– Какая, богиня?
– Такая, какую ты построишь сам.
– Мне незачем менять мою жизнь. – Я покачал головой. – Если выпадет шанс повторить – я повторю.
– Не выпадет, Лире, – снова чуть улыбнулась Трин. – Ты сам это поймешь. Другая жизнь – это другие правила. Другие правила – это другой ты. Мое предложение отнюдь не просьба продолжить службу мне, это благодарность за годы службы, что уже минули. Разумеется, ты волен отказаться и шагнуть в пламя, но… Станешь ли ты это делать? Лире, которого знала я, никогда не сдавался без боя. Даже будучи уже мертвым.
Новая жизнь в новом теле. Новое тело в новом мире. Да, новый мир – это уже что-то… новое. Но кто сказал, что этого не может быть? Боги всемогущи – почему бы им