Рис. 1. На самом деле страна Тартария существовала – в представлении средневековых европейцев. И географическое положение этой загадочной страны в значительной мере совпадало с территорией современной России. Это хорошо видно на карте, составленной в XVII веке Исаком Тирионом в Амстердаме и помещенной в пятом томе венецианского издания «Istoria moderna». Как писали французские историки Э. Лависс и А. Рамбо, в Европе долго было в моде считать самих русских монголами и татарами.
Она посвящена довольно неожиданному и загадочному аспекту деятельности древнего человека – самым ранним хирургическим операциям. Поразительно, но эти древнейшие операции принадлежат к числу самых рискованных по сей день воздействий на организм человека – это трепанации черепа (краниотомии).
Самое раннее письменное упоминание о трепанации содержится в сочинении Гиппократа «О ранах головы», где подробно описаны швы и кости черепа, их свойства в разных местах, шесть главных видов травм и показания к трепанации.
Научный в современном понимании интерес к трепанациям древности возник только во второй половине XIX веке, когда впервые совершались громкие археологические открытия. Сперва американский дипломат Е. Г. Сквайер нашел древний трепанированный череп в Перу и послал его на экспертизу крупнейшему специалисту того времени – французскому антропологу Полю Брока (Рис. 2, 3). Позже сенсационные находки были сделаны уже в самой Франции. Археологи раскопали несколько сотен трепанированных черепов и еще вырезанные из них пластинки, и не где-нибудь, а в слоях нового каменного века!
Рис. 2. Поль Брока (1824–1880).
Рис. 3. Инкский череп из Куско, с которого началось исследование трепанаций древности.
«Я имею честь представить Академии древний перуанский череп, трепанированный при жизни субъекта способом полностью отличным от использовавшегося в европейской хирургии.
Трепанирование – древнейшая хирургическая практика. Она упоминалась Гиппократом, который описывал ее как рутинную операцию. Но ее происхождение остается неясным. Почти как сегодня, древние греки трепанировали пилой коронообразной формы. Ничто не указывает на то, что греки или их предки проводили операцию другими методами. Но на черепе из Перу она проведена иссечением прямоугольного фрагмента…» (из речи П. Брока перед членами Французской Академии медицины).
Уже в 1877 году Поль Брока разработал классификацию древних операций на своде черепа человека, которая и в наши дни сохранила свое значение. Он предположил, что трепанация черепа производилась иногда на живых субъектах, для их излечения от некоторых болезней типа истерии, эпилепсии, нервных конвульсий – «болезней, причина коих принималась существующею в голове и приписывалась особому духу, там поселявшемуся. Искусственное отверстие, проделываемое в черепе, имело целью дать выход этому духу и тем способствовать освобождению субъекта от болезни… Любопытно, однако, что некоторые из таких трепанированных черепов выказывают кроме отверстия, сделанного при жизни, еще другие, вырезанные, очевидно, после смерти». По мысли П. Брока, люди, страдавшие нервными расстройствами и оперированные при жизни, считались одаренными особыми свойствами. Череп воспринимался как вместилище духа, и когда такой человек умирал, у соплеменников возникало желание воспользоваться в религиозных целях частями его краниума.
Первоначально приоритет в изучении трепанирования принадлежал врачам и антропологам. С последующей дифференциацией наук о человеке исследование этого явления перешло в сферу деятельности палеопатологов. Но в какой-то момент, после накопления большого количества фактов, стало ясно, что трепанации в древнем мире – не только медицинский феномен, и что понять его в полной мере без привлечения данных самых разных гуманитарных наук невозможно.
Где и когда возникли навыки трепанирования? Кому и в каких случаях делали операции? С какими другими культурными явлениями были связаны такие процедуры? На эти вопросы мы и попытаемся ответить.
Давным-давно, в 2004 году я опубликовала книжку под названием «Трепанации в древнем мире и культ головы». Я благодарна издательству «АСТ» за предложение переиздать ее спустя столько лет. Но, когда дело дошло до работы с текстом, стало ясно, какое мощное