– Хорошо, пора выключать лампу. – оборвался на последних словах Джон, наблюдая за тем, как по икрам жены и прямиком на дубовый паркет что-то льется. Его взгляд, встретился со взглядом Фелиции.
– Во́ды отошли. – промолвила она широко раскрыв глаза. – Ребекка, пусть бежит за повитухой. – участилось её дыхание, добавляя дрожь в горло.
Джон, решительно подскочив, взял супругу под руку и уложил на кровать, сразу выбегая из спальни крича:
– Ребекка! Быстро иди сюда!
– Да, Сэр? – выбегая с кухни первого этажа спросила обеспокоенная служанка.
– Бегом ставь греть воду и поднимайся в спальню. Фелиция рожает!
Не проронив и слова, служанка ринулась на кухню к печи, в которой еще горели угли, после вечернего чаепития.
А мистер Гатри тем временем, вернулся в спальню, быстро спросив:
– Ты в порядке?
– Да, пока держусь. Время еще есть. – тяжело дыша, сказала миссис Гатри.
– Я сам побегу за повитухой, а следом за доктором Уилсон. – ответил он.
Сразу после слов, Джон, со скоростью молнии, оказался у выхода, надевая только обувь. Он выбежал на улицу за ворота, направляясь прямиком к миссис Бран. К женщине, что не раз выручала рожавших мамочек.
Её дом располагался буквально в 300 метрах от поместья Гатри. Муж повитухи, владел аптекой на первом этаже, что было весьма кстати. Их бизнес процветал.
Джон бежал, как никогда быстро и добравшись до двери, начал так сильно стучать в дверь, что казалось, он мог её выбить. Из-за стука, Джонатан не заметил шаги и перед его лицом открылась дверь, а в ней стоял хозяин дома. Мистер Сэмюэл Бран, взрослый суровый мужчина, всегда гладко выбритый, с длинным носом с горбинкой и морщинами на лбу. Сэм встречал своего знакомого непонимающим взглядом.
– Джон, что случилось? – немного с недовольством спросил мистер Бран.
– Фелиция! Она… Она рожает. – запыхавшись и выпучив глаза проговорил Джон.
– Понял. – кратко ответил Сэмюэл. – Анна! Миссис Гатри рожает! – прокричал Сэм.
Послышался топот ног. И спускаясь со 2 этажа, она сразу начала говорить:
– Я побегу сейчас прямиком к ней. Она в спальне?
– Да. – ответил Джонатан.
– Хорошо, – сказала она, натягивая босоножки. – Нужно позвать доктора Уилсона.
– Да, я так и собирался. – сказал успев уже отдышаться Джон. – Я ушел.
Джонатан собирался бежать к доктору, но заметил кучера с открытой каретой.
– Стооой! – прокричал он, заглушая цокот копыт.
– Да, мистер Гатри? Чего вы хотели? – поинтересовался кучер.
– К доктору Уилсону и поскорее! У меня жена рожает. – взволнованным голосом проговорил Джон.
– Ах, уже? Запрыгивайте. Я быстро вас домчу. – с нескрываемым авантюризмом к ситуации сказал кучер.
Стоило Джону сесть в карету, как кучер хлестнув поводьями крикнул:
– Нооо!
Лошади послушно рванули с места, резко посадив мистера Гатри в ко́злы. Извозчик гнал лошадей по узкой улочке, не боясь поворотов. До дома Уилсона было прямиком по улице около километра. И карета значительно сократила время прибытия к дому.
– Так, Джек, я за доктором, подождёшь? – спросил мистер Гатри.
– Непременно, Сэр. Я разверну карету. – ответил кучер.
Кивнул кучеру Джон, а затем подбежал к двери, и начал стучать по ней кулаком.
– Сейчас! Сейчас! – кричал доктор из-за двери. – Джон, что случилось? – спросил он, открыв дверь и наблюдая испуганную физиономию своего знакомого.
– Гарольд! Фелиция рожает! – сказал он с нотками тревоги в голосе.
– Ох, уже? Только утром была на осмотре. Да да, сейчас. Буквально 2 минуты. – скрылся Уилсон в доме.
Джонатан стоял в дверях притопывая ногой, а когда доктор показался в рубашке, обутый в классические английские туфли и с чемоданчиком в руке, они почти бегом запрыгнули в карету.
– Отправляемся. – сказал доктор. Извозчик дал команду лошадям и они отправились в поместье.
Дорога заняла около пяти минут.
– Прибыли – сказал кучер, подъехав к воротам.
Джонатан и Гарольд двинулись прямиком в дом. Двери были не заперты, поэтому они сразу вошли и их встретил Сэмюэл Бран. А со второго этажа слышались крики.
– Ох, вы наконец-то здесь. Моя супруга уже принимает роды. – сказал Сэмюэл.
– Я иду наверх. – уверенно произнес доктор Уилсон.
Время шло, Джон ходил возле входа в спальню из стороны в сторону. Его нервы накаляли иногда слышимые крики супруги. В момент же, когда Фелиция смолкала, его сердце замирало, наполняемое страхом, что он может её лишиться.
С момента, как отошли воды, прошло немногим больше двух с половиной часов и тут, он перестал слышать