Зашла Ирина, окинула меня взглядом, одобрительно кивнула, – Ну, вот подпоясалась, а то ходишь распоясанная, аж стыдно.
– А ты почему мне не сказала. Видела же, в чем одета была. – Попыталась я огрызнуться.
Иринка пожала плечами. – Зашла тебя предупредить, завтра день Матушки земли, вешнее Макошье. С землёй делать ничего нельзя. Так ты сегодня в огороде доделай, чего надо.
Понятно, опять праздник – Гулянья будут? – Поинтересовалась я.
– Ишь как тебе понравилось гулять. Нет, не будет, просто матушке земле поклонимся, дары отдадим. На земле работать нельзя, а по дому можно, – отчитала меня Ира. Ну, вот что за девчонка?! Иногда мне кажется, что она на много лет старше меня, хотя нет, не кажется, она на много веков старше и мудрее.
Это мы в своём 21 веке, как слепые котятки, тычемся мордочками и не знаем куда двигаться. Царапаем несчастную нашу мать, вместо того, чтобы жить в любви с ней. А она нас прощает. Мы всё ломаем, рвём, рубим, не думая о завтрашнем дне. Нечего нам правнукам оставлять. Ну, вот чего-то меня на философию потянуло. Всё завязываю, не мы такие, жизнь такая.
Вышла во двор, время к вечеру уже, управляться скоро, ужинать и спать. Чего же мне рассказать сегодня? Ага, придумала, про красную шапочку сказка будет. И романс какой-нибудь спою.
Со стороны деревни послышался шум, в бубен кто-то бьёт. Пойдём, посмотрим. Развлечений не много, а тут народ веселят. Пошли всей семьёй. На полянке столпился народ вокруг оборванных людей. Я протиснулась поближе. Два старика, нечёсаные, грязные, одеты в рваньё, один изображает слепого. Неплохо так, артист. Другой с посохом гнусавя, просит подать каликам перехожим. Кое-кто из баб хлеба захватил, дал старикам. Мужики с расспросами к ,,слепому" подходят, тот с удовольствием новости рассказывает. В общем, телевидение пришло, программа новостей. Ну да, откуда людям новости узнать, только так, старики сейчас деревенским расскажут, кто-то из деревенских своими новостями поделится, и полетела информация дальше по Руси. Я не сразу заметила среди стариков мальчонку, худенький, волосики слиплись, похоже на кровь, глазёнки испуганные, только когда он у старца хлеб попытался отобрать, а тот его ощутимо так посохом пихнул, и заметила. Боже мой, дитё, лет пять, как же так можно. Сердце моё сжалось. Мальчонка ловко увернулся от посоха, тогда старик второй раз попытался приложить его по спине. Изверг. Я подошла к мальцу, поманила к себе, – Пойдём, накормлю, – он недоверчиво глянул – Пойдём, не бойся. – Мальчишка вышел из толпы и двинулся за мной, старик даже внимания не обратил. Стоял, рассказывал про мор в Смоленске. Во дворе усадила мальца за стол, налила суп с перловкой и репой, дала пирожков. Ну, вот скажите мне, как можно так с детьми обращаться. Не ел пацан давно, да и вообще, не ел до сыта никогда, худющий, до дистрофии.
– Ты откуда? – Спросила я
– Так