– Ань, ну зачем ты опять начинаешь? Мы обо всем поговорили.
– Просто не перестаю удивляться, – ответила Анна и вышла из комнаты.
Она поставила вариться кофе, и, стоя рядом с туркой, смотрела на фотографию, которая висела прямо над плитой с тех пор, как они купили эту квартиру и переехали сюда.
Фотография была с их свадьбы. Это было 20 лет назад. Они были безумно счастливы и очень любили друг друга. На фото Леша держал ее на руках. Казалось, ничего не могло разрушить семейную идиллию. Через пять лет после свадьбы у них родилась дочь. Жили они всегда в любви и понимании, ругались только несерьезно и по бытовым вопросам. И вот однажды Леша забыл про годовщину их свадьбы. С тех пор, как показалось Анне, все и началось. Он задерживался на работе, больше не спрашивал ее «как прошел день?», не интересовался ее жизнью. Да и жизнью их семьи он тоже интересоваться перестал. Это было год назад. А месяц назад, когда Анна нашла хорошего семейного психолога, и позвала мужа на сеанс, намекнув, что в последнее время что-то в их жизни изменилось не в лучшую сторону, он – таки набрался смелости и сообщил, что спасать ничего не хочет, потому что ходит из семьи к некой Ирине, в которую влюбился до смерти.
С тех пор началась череда неприятных разговоров, ссор, слез, обсуждений будущего их как семьи и отдельно Кати (их дочери), в которых Леша не хотел даже принимать участие и в основном молчал.
И вот, наконец, заключительная сцена их семейной жизни. Да что уж там, Анне казалось, что это была заключительная сцена ее жизни в целом: Леша собирал вещи и перевозил их в квартиру, которую они подобрали вместе с Ириной и в которую успели позвать на новоселье Катю.
Тут дверь в прихожей хлопнула. Он ушел. Анна вздрогнула от звука, смахнула с щеки слезу, затем посмотрела в окно на свет, чтобы не расплакаться окончательно и тут увидела, что кофе выкипел из турки и весь оказался на плите. Она переставила турку на другую конфорку, сняла фотографию, висящую над плитой, вытерла ей пролитый кофе, а затем тряпкой протерла плиту еще раз и смахнула фото и крошки с плиты в мусорное ведро.
Затем она прошла в комнату.
– Даже шкаф за собой не закрыл, – сказала она себе, закрывая дверцу шкафа, которую Леша оставил открытой.
Затем она подошла к зеркалу и посмотрела на себя: на нее смотрела женщина сорока лет с красными заплаканными глазами, убранными в тугой пучок густыми светло-русыми волосами и в теплом домашнем халате.
Анна уже прошла стадии отрицания, гнева, торга и депрессии. Теперь она приняла. Приняла ситуацию и осознала, что ее не изменить и страшнее ухода мужа могут быть только ее внутренние ощущения: ей казалось, что ее жизнь кончилась. Она уже три раза пересмотрела фильм «Москва слезам не верит», чтобы поверить в то, что после сорока жизнь только начинается, но это не помогло. Ей казалось, что она только что осознала, что прожила долгие годы впустую: она любила мужа, который, как оказалось, ушел с первой подвернувшейся дамой, хранила домашний очаг, который он уничтожил, даже не спросив ее мнения по этому поводу, ходила на работу и отдавалась ей целиком и полностью, в душе зная, что она ее ненавидит и считая минуты до конца рабочего дня. И так каждый день.
Сейчас, смотря на свое отражение, она четко осознавала, что нужно менять жизнь. И либо она это сделает сейчас, либо всю оставшуюся жизнь считает минуты до конца каждого дня.
– А чего дверь-то открыта? – крикнула из прихожей ее дочь Катя.
Анна продолжила смотреть в зеркало. Катя вошла в комнату:
– Ушел уже? – спросила она.
Анна молчала и, не отрываясь, смотрела на свое отражение.
– Мам, ну не расстраивайся ты, – подошла к ней дочь, – ты у меня вон какая красивая. А Ира эта… Она надоест ему через два месяца.
– Ты на новоселье-то пойдешь? – спросила Анна.
– Если тебе это не понравится – не пойду, – ответила Катя, обняв маму за плечи.
– Иди, конечно, – спокойно ответила Анна, – я не хочу, чтобы ты переставала с папой общаться.
– А я хочу, – ответила Катя, – мне не нравится, как он с тобой поступил, пусть почувствует.
– Не надо, Катя, – положила она свою руку на руку дочери, – он так поступил со мной, а не с тобой. Наши отношения не влияют на то, что он твой отец.
– Вот какая ты умная у меня, – прижалась к ней дочь, – и красивая.
– А Ира некрасивая? – слегка улыбнулась Анна.
– Да ни о чем, – ответила Катя, – так что, идти мне сегодня к ним?
– Иди, конечно.
– А ты?
– А я Лерке позвоню, – вспомнила Анна про свою лучшую подругу.
– Конечно, звони, – обрадовалась Катя.
Лера приехала через пару часов, и Катя тактично оставила подруг наедине.
– Да и Слава Богу, что ушел, – сказала Лера вместо «привет» и «как ты?», – Ну кому нужен такой мужик, который вот так поступит? Мы тебе нового найдем.
– Да не надо мне никого искать, – отмахнулась Анна, наливая чай, – Мне сначала себя