Портрет на фоне заката. Эмма Зихтенштейн

сибо. – Женщина встала со скамейки, придерживая руками сумку и большой лист с портретом. Она протянула парню несколько купюр и спустя несколько секунд скрылась в толпе.

      Алекс ещё какое-то время стоял на месте, сжимая в руках заработанные деньги и смотря в пустоту. Через чур громкие голоса молодых людей слева около магазина заставили его тело невольно вздрогнуть; он моргнул пару раз и спешно сунул купюры в нагрудный карман лёгкой куртки. Взгляд зацепился за большое пятно на рукаве и порез длиной с палец чуть ниже он неудачно приложился плечом к стене во время сильного ветра мысль о том, чтобы постирать вещь и подшить пришла столь же быстро, сколь и испарилась. Парень поднял голову, перед глазами возникло серое небо с тяжёлыми тучами. По всем признакам вскоре должен был пойти дождь, однако в сегодняшней газете, выброшенной кем-то в парке, про ухудшение погоды не было сказано ни слова; ему придётся значительно ускориться, пока все его вещи не намокли. Ричардсон быстро собрал все карандаши и клячки, разбросанные на скамейке, и кинул их в потрёпанную спортивную сумку, тут же поспешно застёгивая молнию.

      Наблюдение за спешащими и вечно недовольными людьми действовали на парня крайне успокаивающе, на душе становилось неожиданно спокойно, хоть и немного грустно. Возможно, вон того мужчину, что прижимает к груди толстую пачку документов, с минуты на минуту ждёт дома беременная жена – она обязательно добавит в его порцию ужина чуть больше тушёного мяса, ведь он был вынужден задержаться на работе на очередном совещании; девочка, которая прямо сейчас перебегает дорогу на последних секундах зелёного света светофора, бежит на тайное место встречи со своим другом из параллельного класса. Только большинство людей из этой разношёрстной толпы в данную секунду думают лишь о том, как бы не попасть под этот пресловутый дождь. В этом нет никакой романтики и эстетики только бегающие туда-сюда фигуры, подгоняемые усилившимся ветром и ещё более мрачным цветом облаков, чем всего пару минут назад. Он тоже являлся одним из них. Придерживая рукой длинный ремень сумки, что неудобно болталась на правом плече, Алекс быстрым шагом направлялся в соседний район, где в одном из домов располагался самый обыкновенный тренажёрный зал.

      Поспешно открыв центральную дверь, Ричардсон прошёл внутрь вестибюля; руки всё ещё по инерции потирали плечи, успевшие продрогнуть от холодного ветра.

      – Так и думал, что ты зайдёшь сегодня, – Алекс тут же повернулся в сторону охранного поста, с виноватой улыбкой запустив пятернёй в густое тёмное афро.

      Он подошёл к охраннику лет сорока пяти на вид. Парень двигался хоть и раскованно, но всё же старался не касаться каких-либо предметов: не садился на диван в зоне ожидания, не трогал пальцами горизонтальную поверхность стойки, вновь отказался от предложения мужчины взять из стеклянной вазочки несколько леденцов. Приходить сюда стало для него привычным делом, но ему не хотелось доставлять другу ещё больше проблем из-за своего присутствия.

      – Вот-вот пойдёт дождь, да и…

      – Не парься, проходи, – проговорил со смешком охранник и указал на соседнюю белоснежную дверь с табличкой «служебное помещение», Алекс кивнул и проследовал в маленькую комнату с металлическими шкафчиками. – Я постирал твоё полотенце и купил новый станок, всё лежит там же в пакете не перепутаешь.

      – Спасибо, но не стоило, – улыбка мгновенно исчезла с лица; руки привычными движениями покрутили кодовый замок и пару раз ударили по дверце чуть левее заевшего механизма, отчего дверца моментально открылась с лёгким щелчком.

      – Стоило, – нарочито строго поправил тот, скучающе крутясь на стуле с пультом в руках. На фоне шумела старенькая плазма с какой-то дешёвой мыльной оперой. Из комнатушки доносились приглушённые звуки возни и шуршания пакетов.