Основным «хождением в народ» были интереснейшие практики, которыми в те годы славился МГИ, совместная работа с колоритными представителями горнопромышленного люда. Началось все в 1970 году – в городах Сатка и Бакал Челябинской области. Первый отрыв от родительского гнезда, упоение самостоятельностью. Из воспоминаний – величие магнезитового карьера. Кто не видел открытых горных работ с шагающими экскаваторами-драглайнами, отвалообразователями, самосвалами, взрывами по 100–200 тонн аммонита одновременно, тот многое в жизни упустил.
После этой первой поездки у нас сложилась команда, норовившая воспользоваться случаем и совместить приятное (тяжелейшую работу) с полезным (знакомство с Родиной).
В 1971 году удалось завербоваться на работу в объединение «Карагандауголь».
Вообще-то мы прибыли в Казахстан, город Караганда, пос. Долинка, шахта имени 45 лет ВЛКСМ на ту же ознакомительную практику, то есть: смотри, рисуй, описывай. Но небольшая (человека три-четыре) группа искателей приключений на свою … вместо того, чтобы марать бумагу описанием чужого труда, оформились на работу в забой.
Попробую описать «суровые трудовые будни».
Приезжаешь на смену. В просторной казахской степи стоит двухэтажное здание – административно-бытовой комбинат (АБК), – за которым высятся башни грузо-пассажирского и вентиляционного стволов. От шоссе к АБК ведет обсаженная чахлыми деревцами дорога (их роль в жизни шахтеров будет показана ниже).
Входишь, переодеваешься: вместо своего, родного, московского надеваешь белое белье (кальсоны на штрипках и рубаха, иногда новые, подчас и нет, да еще чужое), сверху – темно-синяя или черная х/б (хлопчатобумажная) куртка и брюки, сверху – брезентовые брюки и куртка. Портянки и резиновые сапоги. И, конечно, каска. Дальше бригада встает шеренгой и по приказу бригадира начинает прыгать на месте.
Если у кого, не дай бог, в кармане загремят спички – шаг вперед и тяжелым бригадирским кулаком – в портрет. Ведь случись кому из болезных поутру шахтеров машинально в забое закурить – верная гибель и ему, и всей бригаде. А то и смене. Шахта сверхкатегорийная, то есть с повышенным содержанием метана. Поэтому в ней нельзя было использовать горнодобычные комбайны и работа шла по старинке, отбойными молотками. И, кстати, можно отметить, что бригадир был единственным казахом в бригаде. Остальные – русские, украинцы, татары и прочие «нетитульные» нации. И в Армении на Зангезурском медно-молибденовом комбинате, в шахте Кафана было так же: бригадир – армянин, рабочие – азербайджанцы.
После такой разминки, бригада шла в «ламповую», где каждый получал лампу с аккумулятором, самоспасатель (примитивный противогаз, который давал шанс в дыму продержаться