– Красиво. Это всё соль?
– Она самая. Миллионы квадратных километров солончаков. Распреснение Средиземного моря в пике составило пятнадцать промилле, то есть Северная Африка, как губка, фактически единомоментно, за какое-то десятилетие впитала в себя до шестидесяти тысяч кубических километров соли. Большая часть этой соли в итоге была выпарена на поверхности, прежде чем мы сумели заткнуть бреши в Нубийско-Аравийском щите.
– Я понимаю, именно потому для опреснения и нужны мощности наших фузионных генераторов. Петаватты энергии, потраченные на электролиз. Но почему на нас всё время нападают?
Сенатор переглянулся с дочерью.
– Вы были когда-нибудь в районе того щита?
– Нет, а это что-то меняет?
– Там не просто пустыня, и не просто солончак. Затыкать бреши пришлось ядерными фугасами, просаживая и уплотняя приповерхностные слои щита. А с учётом климатического прилива уровень моря к тому моменту и так поднялся на пять метров.
Но Ренат уже догадался, о чём речь.
– Так это вы затопили Каир. Было двадцать три метра…
– Да, стало три. Но учтите, я вам ничего такого не говорил, официальная позиция Конфедерации состоит в том, что тот тектонический сдвиг имел естественные причины, подвижка Синая, к тому же остальные фугасы отработали штатно и ни к чему подобному не привели. Однако теперь никого ни в чём не убедишь. Вцепились, как клещи, в свою теорию заговора, мол, это всё зловредная Корпорация…
– Так это и не она, а мы. Мы, в смысле Мегаполис, как говорится, от Дюнкерка до Граца, да?
На сенатора было жалко смотреть. Он машинально оправдывался, играя желваками, но на лице его никакой уверенности в собственных словах заметно не было.
– Зря вы так. Мне и Лили постоянно твердит, мол, папа, вы были неправы. Да если бы мы не остановили бреши на границе водоносных слоёв, здесь вокруг лежал бы трёхметровый пласт!
Сенатор просительно посмотрел на дочь, но та упорно продолжала молчать.
– Да и то сказать, это была бойня. Армия из десяти миллионов плоховооружённых, но готовых на всё беженцев штурмовала стену под Аданой и вы прекрасно знаете, чем всё кончилось! Стамбул до сих пор под контролем Армии Махди, мы ни черта не знаем, что там творится, они сбивают всё, что ниже стратосферы. Что мы должны были сделать, объявить эвакуацию? Это вам не Сорокадневная война, они бы всё равно остались на месте, зато их моджахеды рванули бы до Софии!
Помолчали.
– Я начинаю понимать, почему нас не любят. Думают, небось, что мы вместо опреснения солончаков втихаря водород сгружаем на нужды Мегаполиса. И вообще, скоро весь север Африки утопить порешаем.
Сенатор вздохнул.
– Затем и нужна эта мирная конференция. Попытаться донести…
– Сгладить углы, я понимаю. Иначе такими темпами мы до конца столетия этот месс не разгребём. Думаете, есть шанс?
– Должен быть.
И вновь вернулся к показаниям автопилота, отзываясь