Мы летали на велосипедах по бездорожью без шлемов, наколенников и перчаток. Порой это заканчивалось печально, вплоть до переломов и разбитых голов, но никого не останавливало.
Мы дружили с бездомными собаками, таскали им котлеты, припасённые с обеда украдкой от родителей, играли с ними, лечили их, принимали роды, нянчили щенков, и никто ни разу ничем не заразился, не подхватил блох, и не был покусан.
Мы валялись в высокой траве, не знавшей газонокосилок, строили шалаши, лазили по деревьям, и если кто-то обнаруживал на себе клеща, его просто извлекали общими усилиями и торжественно сжигали концентрированным солнечным светом под лупой, которая обязательно у кого-нибудь находилась.
Мы уходили из дома на весь день на другой конец города, на пустыри или в лес, мы забирались на стройки и в заброшенные дома, мы возвращались затемно, но никто не искал нас, не заявлял в милицию, не обзванивал больницы и морги.
Мы ходили на пруд и купались там без присмотра взрослых. Вообще без какого-либо присмотра. Мы на спор ныряли в омуты и учили младших плавать, просто сталкивая их с мостков в воду. Конечно бывало что кто-то и тонул, но разве сейчас дети не тонут?
Мы ели немытые ягоды и щавель, пили из уличных колонок, рвали с яблонь кислую «дичку», но никто ни разу не отравился.
Мы дрались руками, ногами, палками и камнями, разбивали друг другу носы, ставили синяки, выдирали волосы, валяли по земле, но не шли жаловаться взрослым, потому что это считалось одним из самых презренных поступков и не забывалось уже никогда.
У нас были опасные игры и опасные прогулки, но не было телефонов, чтобы в случае чего позвать на помощь взрослых. Зато мы умели помогать друг другу. Тащить на себе до дому товарища с подвёрнутой во время игры ногой – легко! Заступиться перед недругами будучи в меньшинстве – дело чести! Одолжить велосипед, накормить взятыми с собой бутербродами, выгородить перед родителями, помочь зашить порванную одежду, за которую влетит дома – обо всём этом не нужно было даже просить.
Иногда, вспоминая своё детство, я прихожу в ужас и не могу понять как нам удалось дожить до взрослых лет? Но помню я и то, что была счастлива. Без интернета, без смартфонов, без компьютерных игр, без каникул в Турциях и Египтах, без «Макдональдсов» и конструкторов «Лего», я и мои друзья были счастливы каждый день, потому что у нас было нечто большее. То, чего нет у современных детей.
У нас была свобода. Свобода перемещения и свобода выбора. Свобода быть собой, без желания соответствовать модным веяниям и зову брендов.
Кто-то, возможно что и мой ровесник, конечно, скажет, что я идеализирую советское детство. Может быть. Людям вообще свойственно идеализировать своё детство. Но ни за что я бы не согласилась променять его на безопасное и комфортное детство современности. Не променяла бы сделанные из палок мечи на Плейстешен, а свою обшарпанную «Каму» на заграничные перелёты. Не променяла бы наши шумные дворовые игры на сетевые баталии, а вечерние посиделки у костра на сообщество в социальных сетях. Не променяла бы бутерброд, намазанный маслом и посыпанный сахаром, на бургер и картошку фри.
Не променяла бы ничего, даже несмотря на то, что случилось со мной и моими подругами в жарком июне 87-го года. Потому что не эпоха была тому виной. Потому что всегда, в любые времена и в любом месте, главной опасностью для детей всех возрастов являлись не их границы дозволенного, не водоёмы и высокие деревья, не бродячие собаки и антисанитария, а другие люди.
Взрослые.
2019 г.
Во всех тех историях, где человека спустя много лет настигает его далёкое прошлое, которое он всю жизнь силился забыть, это всегда происходит ночью. Зловещий телефонный звонок гремит в темноте, и, едва пробудившись ото сна, ещё не разомкнув глаз, герой такой истории уже знает, что произошло неизбежное. Он садится в постели, деревянным движением прижимает трубку к уху, и, произносит обречённое «алло», после чего обычно и начинается самое интересное.
В моём случае ничего такого не случилось. Прошлое вернулось не телефонным звонком в ночи, не неожиданным стуком в дверь, и даже не новостью с экрана телевизора. Оно явило себя коротким сообщением в российской социальной сети, аккаунтом которой я пользовалась всё реже, да и в этот раз зашла совершенно случайно, просто открыв не то окно браузера. Видимо, так было надо.
«Привет. Нашла тебя только здесь. Нужно поговорить, позвони мне».
И – телефонный номер. Ряд цифр, тревожно кольнувший память, начинающийся с давно не виданного, но сразу узнанного +7950… Россия. Уральский регион. Я поспешно закрыла глаза, чтобы не смотреть на кружок аватарки отправителя. Оттягивая