Озорная девчонка в голубом платье играла с кубиками, которые меняли цвет при соприкосновении. У нее были синие глаза и две растрепанные каштановые косы, украшенные белыми лентами. Они намекали на приближение праздника, который был уже скоро.
– Она так на тебя похожа, – сказала Гемера, что сидела рядом.
– Басилея мне это каждый день говорит, – признался Зевс.
– Как у нее дела?
– Нормально. Работает. И сегодня тоже, – ответил Зевс, чей взгляд переместился на Марбаса. – А как дела у Уфира?
– Буквально вчера узнал о смерти своей матери.
– Сожалею.
– Да, приятного мало, – согласилась Гемера. – Она оставила ему в наследство дом. И поэтому нам совсем скоро придется переехать на Марс.
– Так далеко? – удивился Зевс.
– Уфир там вырос, – произнесла Гемера, уставившись на сына. – Надеюсь, ему там понравится.
– Папа, посмотри. Выше меня получилось, – внезапно прозвучал детский голос.
И они посмотрели на Энио, которая возвела башню из кубиков. Сооружение было выше ее буквально на один, но дочь Завса была в восторге от этой мелочи. Правда, конструкция долго не простояла. Одно неловкое движение – и кубики разлетелись по гостиной. Энио засмеялась, а Зевс и Гемера улыбнулись.
– Кажется, он устал? – произнес Зевс, глядя на Марбаса, чьи глаза почти закрылись.
– Ему пора спать, – сказала Гемера.
– Можешь уложить его в спальне, – предложил Зевс и посмотрел на свою дочь, которая сразу почувствовала его взгляд. – Тебе тоже пора.
Гемера знала, где находилась спальня в его доме, но оказалась в ней впервые. Там было чисто, слишком чисто, и казалось, что это не спальня супругов, а номер в отеле. Не было ни семейных фотографий, ни других мелочей, напоминающих о совместной жизни. Кровать была заправлена идеально, на голубом пледе, на котором оказался Марбас, не было ни одной складки.
Он уже спал. Его мать села на край кровати, она продолжала смотреть на него, пока не услышала шаги за спиной. Это был Зевс.
– Энио уложил? – тихо спросила Гемера.
– Надеюсь, – сказал Зевс и сел рядом с ней.
Он тоже уставился на Марбаса, для которого принес старое одеяло Энио. Зевс накрыл младенца этим оранжевым куском ткани и услышал шаги.
– Надежды не оправдались, – произнес Зевс и обернулся.
Рядом с кроватью стояла Энио, а в ее руках были две большие мягкие игрушки. Гусеница и кролик с очень длинными ушами.
– Кто больше понравится Марбасу? – спросила она, протягивая игрушки.
Что такое шепот, она еще не понимала. И ее голос, конечно, разбудил Марбаса, который просто открыл глаза.
– Энио, – недовольно произнес Зевс.
– Все в порядке, – сказала Гемера.
Она позволила Энио положить рядом с сыном плюшевую гусеницу и разместиться с другой стороны. Дочь Зевса села рядом с Марбасом, который явно больше не хотел закрывать глаза.
– И что теперь с ними делать? – спросил Зевс у Гемеры.
– Не знаю.
Зевс вздохнул и уставился на Марбаса, которого явно заинтересовала Энио. Младенец перевернулся на бок, потом сел и пополз к ней.
– Он на руки хочет? – догадалась Энио и ловко помогла ему оказаться в своих объятьях.
И когда Марбас оказался на ее руках, тут же схватил Энио за косу. Он не стал ее дергать, а просто сжал конец.
– Косы его заинтересовали больше игрушек, – сказала Гемера.
– Я сейчас вернусь, – произнес Зевс.
Он встал, вышел из комнаты, а вернулся обратно со своим телефоном. На него Зевс часто снимал свою дочь и сделал еще одну фотографию. Получилось с первого раза, оба ребенка смотрели в объектив камеры. Они словно позировали, не было ни прищуренных глаз, ни кривых улыбок. Просто красивый кадр, получившийся, словно по волшебству. И также по волшебству оба ребенка заснули рядом друг с другом.
– Думаю, он ее усыпил, – сказал Зевс, накрывая обоих одеялом.
– Иногда он мне напоминает кота. Когда я его укладываю спать, мне кажется, что не я его убаюкиваю, а он меня, – призналась Гемера шепотом.
– Хочешь чаю? – предложил Зевс.
– Не откажусь.
Спальню они покидали, затаив дыхание, а когда оказались в коридоре, поспешили на кухню. Там было намного уютнее, все помещение было пропитано сладковатым запахом, а у окна стоял диван. На нем Гемера и разместилась, а Зевс поставил чайник и достал чашки.
– Зеленый без сахара? – спросил он.
– Да, – произнесла Гемера.
И это было далеко не всем, что она хотела ему сказать. Гемера уже давно хотела ему кое в чем признаться, но не решалась. Было слишком поздно для тех слов. И каждый раз, думая об этом, она вспоминала тот день. Ту школьную поездку, во время которой у нее был шанс, который