Кроме упомянутых лиц (из которых португалей Антоний не есть ли мальтийский рыцарь Антоний Десенжула, знаток огнестрельных вещей?), к отъезду с царем готовились еще волонтеры царевич Имеретинский, Александр Меншиков и Филат Шанский, лекарь Иван Термант, лекарский ученик Иван Левкин, переводчик Петр Шафиров, доктор Петр Посников, полковник Яков Брюс и государевы повара Яков Пенюгин и Осип Зюзин, которым также было сделано немецкое платье[5]. Добывались финансы для путешествия, для чего, во-первых, приобреталась в Амстердаме английская монета: «Генваря в 3 д… куплено в Амстрадаме аглинских 157 гиней золотых с полугинеею, дано по 2 руб. 13 алт. 2 д. золотой (гинея). Итого за все дано 756 ефимков. Те гинеи куплены для походу в аглинскую землю и отданы на Остинской двор Александру Меншикову», который и в Англии должен был нести обязанности личного государева казначея; во-вторых, куплены были переводные векселя на Лондон: «Генваря в 5 д… дано для аглинского походу за переводные писма, по которым в Лондоне взять аглинскою манетою деньги, торговому человеку Ивану Михайлову по двум росписям 3 811 еф. 7 алт. 2 д.»: взято было с собой червонными золотыми 50 золотых на покупку всяких запасов на дорогу. Отпускалась соболиная казна для подарков в Англии: сорок соболей в 300 рублей, сорок в 250 рублей, пара в 60 рублей, пара в 55 рублей, две пары по 50 рублей, 8 пар по 30 рублей, «и отданы Александру Меншикову». Для перевоза соболиной казны куплен был особый сундук[6]. Устраивались дела в Амстердаме на время отсутствия: с Ост-Индского двора перевезены были в посольский дом, вероятно, в помещение Лефорта, фарфоровая посуда и коллекция морских редкостей в скляницах, для которых впоследствии заказаны были особые деревянные футляры – «ковчеги», куда их поместили, перекладывая хлопчатой бумагой. Прислан был к послам с Ост-Индского двора живший там при государе арап Генрих Сирин[7]. Производилась в первые дни января выдача вознаграждений лицам, оказывавшим царю какие-либо услуги: упоминавшимся уже выше Швертнеру и специалисту по расчистке каналов фон-дер-Валу, мальтийскому рыцарю Десенжуле, Брюсу за покупку какой-то книги и инструмента математического, доктору Рюйшу за показывание анатомии, торговому иноземцу Туртону, корабельному мастеру басу Яну Полю, адмиралу Шею, который 3 января прислал в подарок «палестинского строения» кресты и четки[8].
II. Прощание с посольством. Путешествие. Прибытие в Лондон
6 января накануне отъезда по установившемуся уже обыкновению устроен был у Лефорта прощальный пир, о котором сам Петр выразился на другой день: «а се въчера зело утрудились на пърошанье». За пиром царь несколько раз обнимал своего любимца перед предстоящей разлукой. В тот же день устроен был обед для волонтеров в доме Керстермана, где стоял «комендор» князь А.М. Черкасский и те волонтеры, которые не жили на Ост-Индском дворе[9]. Отъезд состоялся 7 января после полудня.
«Генваря в 7 день, – читаем в «Статейном списке» посольства, – из Амстрадама поехали в аглинскую землю валентеров 16 человек»[10]. Также по установившемуся обыкновению перед самым отъездом Петр написал несколько писем в Москву, сообщая известия о себе и отдавая разные распоряжения. «Min Her Konich, – пишет он Ромодановскому. – Писмо ваше, государское, декабря 3 дня писанное, мне отдано декабря в 31 день, в котором изволишь писать о здравии своем; и я о твоем здравии по всяк час слышать желаю. Здесь, слава Богу, все здорово. Сего же часу пришла почта, на которой отдано мне ваше, государское, письмо, в котором писано, будто я об (вашем?) фейерверке, в Гаге ради миру учиненном, не писал до вашей пресветлости: о чем покорственно доношу, что еще в то же время писал; разве письмо пропало. При сем доношу, что к службе вашей, государской, куплено здесь 15 000 ружья (а какова столько, о том буду впредь писать, только зело дешево); на 10 000 подряжено; также в Любке велено сделать к службе же вашей 8 гоубиц да 14 фелтштук. Piter. Из Амстрадама, генваря в 7 день»[11]. Последние слова письма касаются заказа