Просто-таки идеальная летняя пастораль; сцена безмятежного отдыха в маленьком городке. Если бы Норман Роккуэл изобразил бы ее на картине, он бы назвал эту картину не иначе как «Послеобеденный отдых». Вот только одна деталь портила впечатление – кровь на костяшках пальцев у Эда и на стеклах его круглых очков а-ля Джон Леннон.
– Ральф, ради Бога, только не лезь с ним в драку, – зашипел Билл на Ральфа, когда тот сошел с тротуара и направился через газон. Он прошел прямо под струями воды из поливалки, но даже этого не заметил.
Эд повернулся, увидел его и радостно заулыбался:
– Эй, Ральф! Рад видеть тебя, старина!
В воображении Ральф уже опрокидывал кресло Эда, валил его на землю и втаптывал его в его же газон. Ему очень живо представились глаза Эда, распахнувшиеся от потрясения и изумления за стеклами очков. Эта мысленная картинка была настолько яркой и правдоподобной, что он почти что увидел, как солнце отразилось блескучим зайчиком от часов Эда, когда тот попытался сесть.
– Бери пиво и тащи сюда еще стул, – сказал тем временем Эд. – Если ты вдруг настроен поиграть в шахматы…
– Пиво? Шахматы?! Господи, Эд, что с тобой такое?!
Эд ответил не сразу. Сначала он посмотрел на Ральфа с каким-то странным выражением, пугающим и в то же время таким, которое любого вывело бы из себя. Это была непонятная смесь веселья и стыда; взгляд человека, который собирается сказать: «О черт, дорогая, я что, опять забыл вынести мусор?»
Ральф указал рукой за спину, мимо Макговерна, который стоял – он наверняка бы куда-нибудь спрятался, если бы рядом было за что спрятаться – возле мокрого пятна на дорожке и с беспокойством глядел на них. С веранды дома Дипно была видна улица и площадка перед магазином. За первой полицейской машиной уже подъехала и вторая, и Ральф слышал радиопереговоры, доносившиеся из открытых окон машин. Толпа, кажется, стала еще больше.
– Здесь полиция, Эд, и это из-за Элен! – сказал он, пытаясь заставить себя не кричать, потому что кричать было нельзя, но все-таки его голос сорвался на крик. – Они здесь, потому что ты избил свою жену, тебе это понятно?
– Ага, – Эд нервно потер щеку, – вот в чем дело.
– Да, вот в чем дело, – повторил Ральф с расстановкой. Ему казалось, еще немного – и он просто взорвется от ярости.
Эд уставился мимо него на полицейские машины, на толпу, окружившую «Красное яблоко»… а потом он увидел Макговерна.
– Билл! – закричал он. Макговерн испуганно отпрянул. Но Эд либо этого не заметил, либо сделал вид, что не заметил. – Эй, приятель, иди сюда к нам! Хочешь пива?
И вот тогда Ральф понял, что сейчас он ударит Эда, разобьет его идиотские очки и, может быть, даже вобьет стекло ему в глаз. Да, сейчас он ударит Эда, и ничто его не остановит. Ничто. Но в последний момент – в самый последний момент – он все-таки остановился. В последнее время ему