Но так думал и так переводил полковник Риттих. В последней же четверти XIX века татарской песней заинтересовался поэт Бунин. Как отмечает составитель текстов «Литературного наследства»28, источник, которым пользовался Бунин, неизвестен. Нигде в архивах Бунина об этом не упоминается. В татарской фольклористике о том, что Бунин был знаком с татарским устным народным творчеством, никаких сведений нет. Пересказал ему кто-то содержание наших песен? Нет, пересказа тут мало. Бунин имел под рукой доподлинный текст татарских песен. Владел ли он татарским языком? Маловероятно. Впрочем, Бунину легко давались языки – это известно. Но перевод сделан с полным сохранением национального колорита. Знатоки татарского фольклора, думается, легко восстановят вот эти тексты переводов, где поэт позволил себе единственную «вольность»: он сделал из четверостиший – основной формы татарских песен – восьмистишие.
Не за Белой ли рекою
О, беляночка моя! –
Не за белой ли рекою
Слышны песни соловья?
Всё тебе порассказал я,
Много сказок прежних дней.
Если б только испытал я
Сладость нежности твоей!
Моя беленькая девушка,
Мы пойдём гулять вдвоём!
Пусть глядят и удивляются –
Мы пойдём гулять вдвоём!
Моя беленькая девушка,
В позументе воротник!
Ведь у всех разумных девушек
В позументе воротник…
Не поют ли соловьи
В чаще тёмной и пустой?
Друг любимый, дорогой,
Я страдаю от любви!
Тёплым гнёздышком в лесу
Соловьи обзавелись…
Только нам уж никогда
В этом мире не сойтись!..
Говорят, что вся клубника
Белым цветом зацвела,
Говорят, что так же точно
Грудь у девушек бела…
Аршин белых позументов
К рукавам и на подол –
Я боюсь, что это много,
Слишком много за камзол!
Так поэтично прозвучали «неподдающиеся» разным путешественникам народные песни под пером прекрасного поэта и прозаика Ивана Бунина.
Кстати, и татарским поэтам были знакомы переводы Бунина. Так, например, в десятые годы нашего века молодой фольклорист, поэт и