– Отчего же, Настоятель Дормидонт? Но-Ом – не обычный скит, и мы сами решили, что для него требуются лучшие люди, – начальник стражи Монастыря отец Боян внимательно смотрел на настоятеля своим единственным глазом. – Слишком высока цена победы. И поражения.
– Вы правы, друг мой, вы совершенно правы. Заметьте, я сказал «был в нашем распоряжении». Отец Колыван стар, и с каждым днём, увы, силы его убывают. Здесь, в Монастыре, он долгие годы может приносить пользу, обучая семинаристов, но в Но-Оме ему приходится работать на пределе сил, а часто и за пределами.
– Иными словами, отец Колыван перестал справляться со своими обязанностями, и его следует заменить, не так ли? – мастер Гинтов, декан семинарии, как всегда безукоризненно сформулировал проблему.
– Да, мастер Гинтов. Но беда в том, что заменять некем. У нас нет ни одного мало-мальски способного священника, который не был бы занят неотложным делом – либо в поселениях, либо в Монастыре, либо выполняя иные задачи. Да, скит Но-Ом очень важно для нас, но и остальные дела запускать негоже. И потом, отзывая священника, положим, отца Вейгина, он один из лучших, мы, помимо того, что должны будем послать на его место в скит Новорадонеж соответствующую замену, потеряем, как минимум, две луны. А мне кажется, что это слишком, слишком много – две луны. За этот срок дела могут пошатнуться непоправимо.
– В чем же вы видите выход, Настоятель Дормидонт?
Настоятель вздохнул. Выход… Если бы он видел выход! Так, лазейку, и то сомнительную. Выбирать, впрочем, не приходится,
– Кто из семинаристов у нас лучший?
– Вениамин Голощёков, – не задумываясь, ответил мастер Гинтов. – Формально, конечно, он семинарист, но вряд ли он уступит любому священнику-трехлетку.
– А кроме него?
– Другие отстают от Вениамина Голощёкова намного, очень намного. Не будет преувеличением сказать, что среди семинаристов есть Вениамин Голощёков, и есть все остальные.
– Ваше мнение? – обратился Настоятель к начальнику стражи.
– Вениамин Голощёков, действительно, хорош, – признал отец Боян. – Уже сейчас видно, что из него получится отличный страж границы и богатырь. У парня есть чутье, воля и смелость. А остальные… Я согласен с мастером Гинтовым, все остальные на две головы ниже Вениамина Голощёкова. Нет, они неплохие ребята, но, по сравнению с ним, именно ребята. Надеюсь, что с годами и они станут толковыми стражами.
– Хорошо, – решил Настоятель. – Давайте на замену отцу Колывану в скит Но-Ом пошлём отца Вейгина, а на смену отцу Вейгину в скит Новорадонеж отправим, досрочно проведя посвящение, Вениамина Голощёкова.
– Но… – протянул мастер Гинтов.
– Вы, дорогой мастер, не согласны с тем, что Вениамин Голощёков достоин досрочного посвящения?
– Согласен, Настоятель Дормидонт, и согласен с вашими планами перестановки. Признаюсь, я рассчитываю, что и отец Колыван, отдохнув в Монастыре, принесет большую пользу. Но скит Новорадонеж не близко. Два месяца проволочки… Вы сами говорили, что это большой срок.
– Верно. Поэтому самым срочным образом мы пошлём в Но-Ом помощника для отца Колывана. Любого семинариста. Пусть он не сможет заменить отца Колывана в делах серьёзных, но снять с почтенного священника бремя мелких забот под силу самому заурядному семинаристу. Отец Боян?
– Ну, заурядных-то много, сразу и не выбрать. Александр Мантов, Горий Любавин, Еремей Десятин, Добрыня Волков…
– Пошлём любого, хотя бы… – Настоятель задумался на самое краткое мгновение, – Хотя бы и Еремея Десятина. Распорядитесь, мастер Гинтов, чтобы этот Десятин ранним утром отправился в Но-Ом вместе с малым караваном. Разумеется, сделайте так, чтобы он вызвался идти в Но-Ом добровольцем.
– Разумеется, Настоятель Дормидонт, – наклонил голову мастер Гинтов.
Дальнейшие дела были обычными и решились обычным же порядком. Завершив хлопоты вечерней молитвою, мастер Гинтов и начальник стражи покинули комнату совещаний.
Настоятель остался наедине с думами.
Пока ещё Монастырь достаточно крепок, чтобы давать новые побеги. Но Настоятель знал, что ключевым является слово «пока». С каждым годом противодействие слуг Нечистого становится ощутимее, сильнее. Словно лавина сходит с гор, сметая на пути плоды тяжких трудов. Вот и проблемы Но-Ома: являются ли они естественными, или кто-то недобрый мешает встать на ноги поселению? На севере прежде не ощущалось присутствие Нечистого, но ведь и Монастырь впервые пробует закрепиться за Линией Долгой Зимы. Слишком важны для Монастыря копи Но-Ома, копи, которых пока нет.
Он вытащил из ящика стола кожаный мешочек. Его утром вместе с письмом принес малый караван из Но-Ома. В этом мешочке – плоды годового труда поселенцев. Пять самородков, самый большой едва ли