– Так это ревность? – улыбнулась Джун. – Ты ревнуешь мистера Эльсгарда к Саре?
– Может быть, – сказала Нина. – Но не в этом дело. А в том, каким он становится рядом с ней, словно зазвездившийся актер. Раньше я думала, что они любят друг друга, а теперь уже не уверена в этом…
– Может быть, он такой именно потому, что любит мамашу Лэндона? Поэтому и выделывается перед ней?
– Такое чувство, словно она заставляет его добиваться себя. Хотя они ведь итак уже женятся. А он как ее собачка, во всем ей потакает… я не представляю, что будет после свадьбы… мне просто не нравится то, каким он становится рядом с ней.
– Скажи ему об этом, – предложила Джун.
– Сказала бы… – вздохнула Нина. – Но теперь я уже не думаю, что он поймет…
В среду после школы Джун помогла Нине с выбором краски. Придя домой, они наконец-то избавились от ужасного пергидрольного цвета.
Вернувшийся домой Лэндон, увидев это, расстроился. Он не упустил возможности заметить, что пергидрольный цвет был гораздо лучше «этого убожества». Нина проигнорировала Лэндона, решив больше с ним не говорить. Но уже на следующий день ей пришлось отменить бойкот. Джун показала ей страничку Лэндона в инстраграме, где тот запостил фото спящей Нины с обесцвеченными волосами и открытым ртом. На фото была подрисована муха, сидящая на губах Нины.
Лэндон шел по коридору с парнями из команды и смеялся, когда на его пути появилась Нина и врезала ему сумкой.
– Полагаю, ты видела мой инстаграм, Мазарин. Классненько, ага?! – беззастенчиво улыбнулся Лэндон, жуя жвачку, и широко открывая рот.
Парни рассмеялись, обходя их.
– Видела! – воскликнула Нина. – Ты прокрался ко мне в комнату! Опять!
– Ага! – рассмеялся Лэндон. – И если тебе интересно, то ты спишь с открытым ртом и сопишь!
Нина сердито посмотрела на него.
– Не интересно. Удали фотку!
– Ага, щас. – фыркнул Лэндон, проходя мимо, вслед за друзьями из команды. – К тому же… – обернулся он. – Я не могу.
Лэндон развел руками и широко улыбнулся.
– Мама и Пер забрали все гаджеты.
– Ты же ее как-то выложил! – всплеснула руками Нина.
– Магия.
Лэндон выплюнул жвачку и, рассмеявшись, ушел на урок.
Утром в пятницу Нина, подставив стул, копалась в кладовке. Тут было много разного старья: ее старая школьная форма, сдутые мячи, обручи, фотоальбомы, бейсбольная перчатка, и пара старых цифровых камер.
Довольно улыбнувшись, Нина достала одну из камер и, поставив в нее батарейки, включила. Фотоаппарат работал исправно. Нина закрыла кладовку, убрала табуретку и свесилась с перил, глядя, чем занимаются родители. Отец сидел за кухонным столом с газетой, потягивая кофе, а Сара, в теплом халате и тапочках, разговаривала по телефону. Они оба были дома потому, что