Стараясь не греметь, перенесла из комнаты в кухню пару коробок с утварью и посудой. Надо же, чашка любимая разбилась. И блюдце. Бьется к счастью? То-то привалило.
Невольно вспомнилось, как совершенно по-хозяйски расположился за столом этот Алексей. Еще ведь и дверь в комнату прикрыл, чтобы свет спящей не мешал. Странный неадекват!
На улице уже забрезжил рассвет. Ася со стопкой вафельных полотенец подошла к окну и оглядела двор, с четвертого этажа он просматривался, как на ладони. Особенно одинокая фигура на скамейке с огромным рюкзаком у ног на детской площадке. В животе похолодело. И чего он сидит? Чего выжидает? Похоже, начать день на позитиве не получится!
2
Буквально заставив себя оторваться от лицезрения сидящего на скамейке не-мужа Марины, Ася продолжила расставлять вещи. Пристраивая посуду и прочую утварь, как-то не заметила, что пролетело еще три часа. Спина ныла от напряжения. В животе бурчало.
Разогрев чайник, кинула в чашку заварку и выудила из мешка последнюю баранку. Хочешь – не хочешь, надо будет выходить в магазин за продуктами. Только вот непонятно, что делать с Алексеем. Если у него есть еще комплект ключей, помимо оставленных на столе, ему ничего не стоит зайти в квартиру. Разжиться здесь, конечно, нечем. Но в любом случае… Чего тут делать абсолютно чужому человеку?
Ася накрутила саму себя. Представила в деталях захват квартиры нахалом с рюкзаком. Прочувствовала до самой крошечной своей клеточки долгие минуты споров, и осознала, что ее законная площадь находится в опасности. Это же вторжение фашистов! Самое настоящее!
Вот чего он сидит во дворе? Почему не уходит? В конце концов, личной жизнью Марины Ася не интересовалась, все могло быть. Может, и был у нее какой-то так называемый муж, а потом сплыл. Да, еще так, что ни звонка, ни весточки. Но теперь же этот Алексей знает, что квартира принадлежит другому человеку! Наверное, вполне логично позвонить каким-то родственникам, друзьям, если тебя носило невесть где и не пойми сколько!
А он сидит, сиротинушка. Даже в телефон больше не тычется, разрядил наверняка. Замер, как статуя, того и гляди, голуби налетят, наградят медалью. Вот чего Асе-то до этого?
Девушка распахнула окно. Рама поддалась с легким треском, будто бы ее уже давно никто не открывал. Не проветривала что ли Марина? Или бывала здесь редко?
– Эй, – Ася не ожидала, что ее крик так разнесет дворовое эхо. – Зайдите!
Алексей моментально вскинулся, нацепил свой рюкзак и пошел к подъезду, будто ждал, что позовут.
Ася, ругая сама себя за непонятную жалостливость, за непроходимую тупость, за прочее-прочее с самыми нелицеприятными прилагательными, закрыла створку, дошла до входной двери и принялась разбирать баррикаду.
Хотелось в душ. Холодный. Чтобы вымыть