Вообще-то, дело тут не только в Илье. Вся их пятерка, свалившаяся на мою голову как гром среди ясного неба, вполне заслуживает того, чтобы кто-нибудь позаботился об их истреблении. Ну, не будем преувеличивать – по крайней мере, об их отчислении из Школы.
Их тут никто не ждал. В Школе Выживания я всегда был лучшим, именно мне больше всех уделял внимания Сергей Викторович. Руководитель даже оставался со мной после занятий, когда все расходились, и рассказывал мне о своих путешествиях, из которых ни одно не обходилось без захватывающих приключений, порой таких, от которых леденела кровь. Да и с кем ему беседовать на самую сокровенную для него тему, как не со мной, – первым, кто записался в Школу с момента ее открытия? Я – живой свидетель всего пути ее развития; вместе с Сергеем Викторовичем я наблюдал за изменениями, которые происходили в Школе время от времени, за людьми, которые приходили на занятия и довольно скоро отсеивались. Поначалу был самый настоящий ажиотаж: народ валил в Школу, как будто там открыли бесплатный вход в Интернет.
Я знал, что долго это не продлится: занятия в Школе требуют полной самоотдачи, это дело серьезное и непростое. Мало кто оставался надолго, – как правило, все уходили, продержавшись первые две недели. Только я по-прежнему оставался верен Школе, и на мою долю по праву приходилось повышенное внимание Сергея Викторовича. Я думал, что так будет всегда. Но все изменилось, как только появились эти пятеро.
Они пришли все вместе. Кроме рыжего громилы, о котором вы уже имеете более или менее точное представление, заявились еще четверо: двое парней и двое девчонок. Более разношерстной, но на удивление дружной тусовки я не встречал. Один строит из себя интеллектуала, бредит одними лишь компьютерными играми и путешествиями по сети Интернета. Тоже мне, вундеркинд нашелся! И чего он приперся в Школу? Здесь люди готовятся к настоящим путешествиям, на своих двоих, с рюкзаком за плечами. Я надеялся, что он скоро исчезнет из моего поля зрения. И в самом деле, в один прекрасный момент ему стало скучно, но остаться его уговорил его друг, Игорь.
Я вам скажу по секрету, но пусть это останется только между нами: с этим Игорем я бы связываться не хотел. Не то, чтобы я его боюсь, – нет, конечно. Внешне он никакой опасности для окружающих не представляет: обычный тип, о котором мечтают девчонки – в меру высокий, стройный брюнет с карими глазами. Но есть в нем что-то, скрытое за этой заурядной внешностью, какая-то тайная сила. Когда их тусовка спорит (а спорят они весьма часто), он какое-то время не вмешивается, но потом говорит свое весомое последнее слово, принимает решение, и все почему-то подчиняются.
Вам трудно будет понять, почему я опасаюсь именно его, а не рыжего самовзрывающегося громилу, например. Но теперь, когда все позади, я могу вам признаться откровенно: я чувствовал себя слабее по сравнению с ним, у меня не было такого авторитета, я не обладал его способностью интуитивно или обдуманно находить единственный верный выход из всех существующих ложных путей. А я не очень-то люблю людей, которым я явно в чем-то уступаю. Один из нас должен был уйти из Школы, либо он, либо… Я предпочел первый вариант.
Названных моментов, послуживших причиной моему поступку, уже более чем достаточно. Вы не согласны со мной? По-моему, на моем месте так поступил бы каждый из вас, способный на решительные поступки. Но если вы все еще считаете, что я был неправ, то вот вам внушительный довесок: с ними были девчонки. Если вы думаете, что это были обычные девчонки, то вы глубоко заблуждаетесь.
Прежде всего, девчонкам вообще нечего делать в Школе Выживания. Это – занятие для настоящих мужчин, а не для кисейных барышень типа Катерины. Эта «утонченная музыканша» с белокурыми волосами и голубыми глазами должна сидеть за своим пианино и не рыпаться! Если бы она не была подружкой Игоря, я бы быстренько от нее избавился: такие не выдерживают длительных нападок и в момент сваливают, если до них дошло, что им здесь не место.
То ли дело – Ритка. Это особый экземпляр, полная противоположность своей элегичной подруге. Катя и сама однажды метко ее охарактеризовала: «Риту можно было бы назвать парнем в юбке, если бы она эту самую юбку хотя бы разочек надела», говорит. Это точно. Тягаться с этой фурией под силу не каждому парню. А Сергей Викторович ее явно возлюбил, как и всю эту нелепую тусовку. Как вы полагаете, мог ли я позволить этой девчонке быть сильнее, внимательнее, сообразительнее меня в глазах руководителя?! Разумеется, допустить этого я не мог ни в коем случае.
Я уже начал подумывать о том, как устранить их с моего пути, когда Сергей Викторович предложил им впятером принять участие в экзамене на выживание. Вы наверняка догадываетесь, что до этого экзамена допускались далеко не все – нужно было доказать еще на занятиях, что ты достоин этого почетного права. А он им – просто так, ни с того ни с сего: «Ребята, не хотите ли сдать экзамен на выживание?»
Это стало последней каплей…»
– Илья! – раздался из ванной гневный голос матери, заглушаемый жутким грохотом чего-то металлического. – Что это такое?!
– И что там у тебя