Увы, сейчас я очень далеко от того места, которое могу называть своим домом, и вынуждена, как в старые времена, привыкать и адаптироваться к любым дискомфортным условиям. Все в этом мире меняется, будь то окружающая нас природа, или живые существа. Хорошее сменяется плохим, на место света приходи темнота, а организмы вокруг стареют, уступая место своему потомству.
Но кое-кто остается неизменным.
Это я, Рэвериэ̀льАркемѐз, или просто Рэвѐри – бессмертная девушка с вечно молодым телом, неспособная погибнуть даже в таких ситуациях, которые могут похоронить целые города. Сейчас мне двести семьдесят лет, а это, на секундочку, несколько человеческих поколений. Как ни странно, большая часть моей жизни протекла не с родственными мне людьми, а с эльфами, такими же долговечными и сильными. Они принимали меня за свою и будто бы даже не обращали внимания на мою истинную сущность. Только с ними мне удалось найти покой и забыть о темном прошлом и всех тех трудностях, которые довелось преодолеть. Признаюсь честно, редкими ночами, когда я смотрю в небо, загадочность моей сущности все еще мучает душу, но уже совсем незначительно. Думаю, это просто любопытство, но уже никак не пожирающая сознание изнутри жажда докопаться до правды.
Да, я практически отказалась от своей натуры, принимая саму себя за обычного человека, которому природа зачем-то подарила слишком долгую жизнь. Мне удалось найти тех, с кем я могу спокойно просуществовать бок о бок, дождавшись, однажды, своей мирной и спокойной кончины. Почти каждый представитель эльфийской колонии на территорииВарлѐмии был мне как родной, ведь эта на удивление мирная раса существовала почти без конфликтов, а если таковые и бывали, то разрешались очень быстро и справедливо. Изумрудные леса гармонировали с природой, деревья и листва были нашими домами и пищей, а сами эльфы и другие близкие им по натуре существа, вроде фей и единорогов, никогда не убивали, ведь никому из них не требовалось мясо. Привыкнуть к такому образу жизни непросто, потому что я всегда жила как человек – в хорошо обустроенных и уютных домах, в постоянной охоте за мясом, а иногда даже принимаясь и за возделывание полей.
И все же, со временем я смогла полностью посвятить всю свою жизнь природе и гармонии, идеально слившись с волшебными существами, которые отгородили себя от остального мира, казавшегося примитивным и диким. Изумрудные леса помогли мне понять, что можно жить даже с тем тяжким грузом, что отягощал мою душу на протяжении почти целого века.
К сожалению, как я уже сказала, все изменилось, и не в самую лучшую сторону. Теперь мне предстоит понять, что такое страшное могло произойти, что пострадали изолированные от всех эльфы, тихо проживающие в своем уютном уголке.
Рука медленно прикоснулась к ближайшему дереву… точнее, к тому, что от него осталось. Обугленный кусок, высотой немногим больше меня, почерневшая кора, сгнившая сердцевина. Казалось, от одного моего резкого толчка оно тут же развалится в прах.
А дождь все не заканчивался, и пусть меня укрывал белый эльфийский плащ, сотканный из используемого повсеместно льна с добавлением силы элемента воплощения, влага все же подбиралась к кончикам длинных волос. Моя шевелюра – изначально каштановая, но из-за периодического использования энергии в больших объемах приобрела бледно-голубой цвет. Не полностью, примерно, две трети, но это уже придавало моей внешности весьма необычный вид.
По словам Рендела, моего хорошего друга и, в каком-то смысле, наставника, никто во всем эльфийском народе не мог собирать в своем физическом теле такие огромные запасы потоков, как я.
Почерневшая ладонь отлипла от мокрого дерева, а взгляд устремился вглубь обугленной рощи. Зола еще витала в воздухе, смешиваясь с падающими каплями, из-за чего возникало ощущение, что шел настоящий пепельный дождь. Стоит признать, что после изумрудных лесов это место казалось особенно отвратительным и неприятным, но в то же время один вид такого издевательства над природойвызывал одновременно и гнев, и глубокую печаль.
Может, я слишком сильно размякла? Ведь были времена, когда приходилось спать на земле под открытым небом, надеясь, что меня не сожрет какой-нибудь голодный волк, бродящий по полям под покровом луны. Пожалуй, это даже не самая неприятная ситуация, через которую мне пришлось пройти, однако, каждый будет чувствовать дискомфорт, если последние сто шестьдесят девять лет прошли в тепле и уюте, среди эльфийского народа.
– Эй, ты! А ну стой на месте и не шевелись!
Я замерла. Голос доносился сзади и принадлежал мужчине, но, судя по звукам множества шагов, касавшихся хрусткой осенней листвы, их довольно много. Кто это может быть, и что они забыли на этой мертвой земле?
– Медленно повернись, – продолжил голос.
Я подчинилась и обернулась. Семь человек, и шесть из них направляли на меня луки. Прочно натянутая тетива угрожающе подрагивала, говоря о серьезном настрое группы. Лишь