Подняв руку, он указал на небо, усыпанное звездной россыпью.
– Их костры, – продолжал он, – Древние, что говорили с рогатым народом и с горными братьями на одном языке. Они шли сюда из земель, где всегда светло, куда никогда не приходит мрак – и дошли до горных хребтов, за которыми вечная ночь. И видели они медведей с человечьими головами, и говорили со змеями, и вел их Эцу, величайший из них. Он разделил верхний и нижний миры, он дал людям их речь, и увел в горний мир тех, кто был равен ему.
Бын замолчал, и опять поднес к губам дуду, и жалобно зазвучал её голос.
– А потом пришел день его гнева, – почти беззвучно окончил он.
Мужчины молчали, и Тесугу видел, как пальцы некоторых из них блуждают по шрамам. Прикосновение ножа и раскаленных камней – связь с Древними, и боль открывает человеку то, чего он иначе не мог узнать, как сейчас открывают звуки дуды. Но он сам никогда не знал этой боли, и никогда не…
– Смотрите на нас, – вдруг выкрикнул Бын, и Тесугу вздрогнул, настолько неожиданно звучал его высокий сейчас голос, – Древние, знавшие мир, когда он был юн, Древние, ушедшие с Эцу, Древние, давшие людям знание и силу! Мы ведем мертвого, того, чья кровь станет вашей!
И, хотя никто из мужчин не отвел взгляда от лица Бына, Тесугу все равно показалось, что все смотрят на него.
– Он будет вашим, и дожди снова прольются из горнего мира, и придут подземные ключи, и рогатые братья отдадут нам свою плоть, – голос Бына задрожал, лицо исказилось, словно его раздирала какая-то внутренняя боль, он опять поднес дуду к губам, и дикая, причудливая мелодия ожила, закружила, дергая и терзая душу.
А Тесугу сидел, зачем-то сжимая и разжимая руку, и тупо повторял про себя:
–« Я – мертвый. Я – мертвый. Я – …».
Глава шестая
Нижний мир – один из трех, на которые разделил все сущее Эцу. Оттуда приходят другие народы, те, кто с незапамятных времен живут рядом с человеком. Никто не знает, как это происходит, и неспящие, если кто-то отваживается их об этом спросить, отвечают по-разному. Сходятся все, однако, на том, что, после того, как человек закрывает глаза навсегда и прервается его дыхание, он уходит туда, оставив наверху ненужное ему больше тело.
И там, в нижнем мире, его встречают неисчислимые народы, рогатые, косматые, клыкастые, и решают, обретет ли он новую жизнь рядом с ними, или будет изгнан. И спрашивают они, правильно ли жил человек, соблюдал ли завещанный Эцу обычай, и каждый может говорить за или против него. Если решат, что человек в мире людей поступал правильно, то становится он одним из них, и обретает новое тело, чтобы вернуться на землю в облике антилопы, лисы или волка. Если же нет, то велят ему уйти прочь. Это худшее, что может случиться с любым из живущих. Тогда его дух, не имеющий ни тела, ни покоя, скитается между мирами. Таких духов люди могут видеть лишь ночью, закрыв глаза, но верить им нельзя – они пытаются заманить человека в свою сумрачную страну,