– У вас всегда так тихо? – не слишком дружелюбно спросил я, посматривая, не покажутся ли впереди многоэтажки.
– Рядом со станцией никто не живет, вот и тихо.
– Не переживай, мы почти вышли к городу – ободряюще сказала Мэлоди.
Она снова улыбнулась, на этот раз, кажется, искренне, и я немного расслабился. Минут через десять впереди действительно показались огни, мы подходили ближе, и огни, к моему удивлению, становились ярче, намного ярче. На меня светили не просто окна многоквартирных домов и подсвеченные балконы зданий, в глаза бил красный и оранжевый свет вывесок кафе и закусочных, бегущей строкой зазывали парикмахерские и прачечные, огромные стрелки указывали в сторону отелей, а возле баров висели огромные голубые бокалы мартини. Город пылал, и его жар разливался по асфальту радужным спектром расплавленного неона.
– Да у вас тут целый Лас – Вегас! – присвистнул я, обрадованный резкой переменой после мрачного пустыря.
– Да, у нас тут очень на него похоже – с веселым смехом ответил Геллерт, про которого я уже успел забыть – у нас тут тоже света белого не увидишь!
– Красиво, правда? – спросила Мэлоди, незаметно толкая Геллерта в бок.
– Да, ничего – ответил я, запрокидывая голову наверх, мое внимание привлекла подсвеченная снизу доверху высокая башня – А это что?
С виду башня напоминала средневекое сооружение, защищающее от врагов, но сделана она была из темного, как будто обтекающего ее материала, похожевого на эбонит.
– Наши благодетели – ответил Геллерт.
Он тоже принялся с интересом изучать заколоченные верхние окна, как будто впервые их увидел, закончив осмотр, он с сожалением резюмировал
– Очень старое, но никак не развалится.
– Строили на совесть – ответила Индия.
– Ты думаешь? – с усмешкой спросил Геллерт, и не дожидаясь ответа двинулся дальше.
От Центральной площади мы свернули вбок. Здесь света было меньше, дорожка, от начала площади освещенная фонарями, к концу почти затухала, так что Мэлоди и Геллерт зажгли свои фонари, в отличие от Индии,