Идиллию беременной прерывает громкий, возмущенный голос, звучащий, как раскат грома.
– Где она?! Хочу увидеть ее немедленно!
Бум…
Дверь распахивается.
Узистка вздрагивает и возмущенно смотрит на мужчину, влетевшего в палату подобно темному смерчу.
– Подождите, пожалуйста, за дверью!
– Раисова здесь?! – хрипло спрашивает мужчина.
– Раисова сейчас находится у меня на приеме. Поэтому, чтобы у вас там ни было, вам придется подождать.
– Отнюдь! – возражает и… шагает за ширму.
– Что вы себе позволяете?! – возмущенно ахает узистка.
Я в таком глубоком шоке, что даже прикрыть свой круглый животик не успеваю. Так и лежу – руки сложены на груди, мечтательный взгляд устремлен на черный экран, с изображением моего малыша. Юбка моего платья задрана значительно выше пупка. Мужчине видно все – и ноги, и даже мои приспущенные трусики желтого, канареечного цвета!
– Ну привет! – адресует мне два слова высокий брюнет.
Его атлетическое телосложение и хищные повадки не под силу скрыть даже костюму, прекрасно скроенному по фигуре. Высокий, статный, сильный, с длинными ногами, двигается пружинисто, словно каждый шаг возносит его над головами всех присутствующих, как минимум, на три метра.
Этакий зверь в костюме, а какие поразительные у него глаза! Полыхающие озера кипящего серо-голубого огня, под длинным, тёмными ресницами. Я немного заглядываюсь на правильное, красивое лицо мужчины.
Брюнет. С серо-голубыми глазами.
Одно это сочетание способно сразить наповал, поэтому я теряюсь, рассеянно ответив ему:
– Привет…
Он сканирует меня взглядом, потом требует:
– Выйти всем.
Узистка вскакивает на ноги.
– Это уже вообще ни в какие ворота не лезет. Мужчина, у нас дорогостоящая клиника, а не проходной двор.
– Цыц. Села. Рот захлопнула! – бросает в ее сторону, даже не глядя.
Двумя длинными, холеными пальцами вытаскивает из кармана пиджака визитку, процедив:
– Анваров. Поняла?
Врачиха ойкает и кивает растерянно.
– Теперь выйди, – рявкает.
Упс…
Неужели меня бросят наедине с этим пугающим, но адски притягательным незнакомцем?!
– Постойте, вы куда?
Растерянно смотрю вслед узистке, за ней захлопывается дверь, а на ее место садится он – Анваров.
Черт знает, почему его фамилия наводит трепет на медицинский персонал, я испытываю не меньший трепет, но по другой причине – от неизвестности.
– Итак, посмотрим…
Анваров плещет на мой животик еще немного прозрачного геля, потом водит головкой аппарата по животу и смотрит на экран удовлетворенно кивнув.
– Хорошо… – говорит он. – Очень хорошо.
– Простите, вы доктор?
– Не совсем, – дергает смоляной бровью брюнет. – Кое-кто получше!
– Заведующий отделением? – гадаю вслух.
Кажется, девочки в коридоре болтали, что заведующий гинекологическим отделением – мужчина, и попасть к нему на прием очень сложно.
Но… заведующего зовут Кириленко Анатолий Максимович. Словом, наглец – точно не заведующий отделением, но ведет себя как профессионал, заставляя меня мучиться в догадках – кто он такой?!
– Осмотр закончен?
Он молчит, сурово сдвинув густые брови к переносице, думает о чем-то.
– Подайте салфетки, они слева от вас, – прошу.
Вместо того, чтобы просто подать мне салфетки, мужчина сам отрывает бумажное полотенце от рулона и внимательно, с заботой вытирает излишки геля с моего живота.
От контакта его длинных пальцев с моей коже, возникают приятные мурашки. Он цепляет пальцами резинку трусиков.
Я краснею, ведь никто из мужчин давно не касался моего нижнего белья. Но Анваров, кем бы он ни был, не замышляет ничего неприличного, он просто поправляет на мне трусики высокой посадки, натянув их на животик, и опускает вниз широкую юбку моего платья.
– Можешь сесть, – говорит он.
Принтер выплевывает черно-белый снимок, Анваров разглядывает его пристально.
Слишком пристально.
Потом он переводит взгляд на меня и опускает ладонь на живот, поглаживает осторожно. При этом темные глаза мужчины освещаются пугающим огоньком.
Поневоле я приглядываюсь к нему пристальнее.
Кажется, я уже видела его лицо? Но где…
Спустя секунду понимаю, как было глупо подумать, будто он – врач-гинеколог или заведующий отделением, слишком хороший и дорогой на нем костюм!
– Кто вы такой?
Мой голос предательски дает слабину, став выше.
– Ты