В те далекие дни, о которых идет повествование, христиане были вынуждены скрываться. Тайно, под покровом ночи, собирались они в удаленных местах, в горных пещерах и лесах для совместных молитв и Принятия Таинства Причастия, иногда в домах верующих или, как в Риме, в подземных катакомбах – Граде Мертвых – Некрополе, где братья и сестры во Христе устраивали свои первые христианские храмы.
Три сестры, о которых ведется речь, родились в богатой аристократической семье и получили очень хорошее, как теперь бы сказали, элитное образование. С легкостью они читали и писали на нескольких языках и были знакомы с поэзией эллинов, с их мифологией, с религией древних египтян, чьи боги так часто изображались с головами разных животных и тем самым вводили сестер в недоумение. Красивые и образованные девушки могли при случае блеснуть познанием трудов знаменитых философов, таких как Гераклит, Пифагор, Платон и Аристотель. Более того, они владели разными искусствами. Старшая из сестер – Минодора – хорошо рисовала красками и была знакома с основами практической медицины. Все три музицировали, имели прекрасный голос и любили петь вместе, аккомпанируя себе на арфе и лютне.
Каждый год весной в их провинции устраивали большой праздник в честь богини Венеры и царящего ныне императора, личность которого считалась божественной и имела свой культ. Все жители во главе с наместником-князем собирались на центральной площади города. Там, за отсутствием театра в греко-римской традиции, выстраивался небольшой помост, куда по очереди всходили желающие показать свои искусства и тем порадовать горожан. Скульпторы ко Дню Торжества старались закончить статуи и выставить те на всеобщее обозрение, художники спешили успеть написать портреты красивых жен местной аристократии или выдающихся своим умом, либо героическими поступками мужей города, а поэты приходили исполнять стихи, перебирая струны на каком либо музыкальном инструменте.
Но в тот вечер взоры многих были обращены в сторону трех красивых сестер, занимавших привилегированные места в первом ряду и ждавших своей очереди выступить. Юноши смотрели на них с восхищением, а девушки и молодые женщины с плохо скрываемой завистью. На сестрах были одеты дорогие платья из тонкого египетского льняного полотна и их нежные шеи, маленькие уши и изящные руки украшали изысканные драгоценности. Нимфодора – младшая – держала лютню, а Митродора – средняя – небольших размеров арфу. Минодора, самая старшая среди них, принесла портрет родителей, который она написала восковыми красками на небольшой доске из кипарисового дерева. Когда, наконец, настала очередь выступления трех сестер и они – юные и прекрасные, словно Три знаменитые Грации Фидия взошли на сцену – в собравшемся обществе раздались громкие восторженные возгласы. Все зааплодировали. Увидев написанный Минодорой портрет родителей девушек, князь Фронтон неожиданно встал и, выдержав паузу, сказал голосом властным и покровительственным:
– Эта юная душа не только хороша собой и образованна! Боги наградили ее большим талантом подражания. Нельзя не увидеть, насколько схожи изображения с оригиналами. Я попрошу взойти на сцену родителей этих прекрасных Граций, чтобы все могли убедиться в сказанном мною.
Под общий ропот счастливая супружеская пара поднялась и встала рядом со своими дочерьми и портретом.
Раздались радостные крики и шумные овации. Между тем, наместник поднял руку, прося тишины, и продолжил:
– Дорогая Минодора! Видя твое высокое мастерство, я – князь и наместник римского императора Максимиана, прошу тебя написать и мой портрет. И тогда, как знать, быть может, ты удостоишься чести в скором будущем рисовать самого императора!
Минодора сильно покраснела и в знак согласия склонила голову. Толпа взревела от изумления. Князь еще раз окинул величественным взором собравшихся, и очень довольный произведенным эффектом, опустился на свой трон. Родители покинули сцену, а сестры, выждав с минуту, пока улягутся волнения, объявили, что сейчас ими будет исполнена Песня о Прекрасном сказочном Царе, имя которого сладко устам и сердцу произносящего, но оно тайно и неизвестно. И в полном молчании раздались нежные звуки лютни и арфы, и зазвучали их чистые голоса.
Между тем стемнело, сцену осветили многочисленные факелы, а на небе выплыли все созвездия. Большие красивые глаза девушек устремились вверх, вслед своим голосам и мерцанию планет. У Нимфодоры был очень высокий, словно хрустальный голос и он заметно выделялся на бархатном фоне голосов ее сестер. Когда замерли последние слова песни и смолкли звуки инструментов, то многие заметили слезы на глазах соседа и также то, что плачут сами. Ликование было долгим.
Когда звезды стали бледнеть, а на востоке появилась красная полоска зари, праздник был объявлен завершенным. Сестры усталые, но счастливые, возвращались домой на колеснице – роскоши доступной лишь самым выдающимся родовитым семьям. Дорога была не долгой и во время нее, затаив дыхание, они вспоминали прощальные слова наместника, обращенные