Известно, что история людей и народов – пыль, прах, уносимый ветром, и всегда там много неопределенного.
Как главный герой Эпохи великих географических открытий Португалии, воспетый Луишем де Камоэншем в поэме «Луизиады», смог стать настолько жестоким? Но быть героем не значит быть святым, а скорее значит быть только мужественным и целеустремленным. Мы расскажем о противоречивых неидеальных героях, используя новые исторические подходы и обращаясь, главным образом, к их человеческой натуре.
Часть 1. Гама, герой
1. Отправление Кабрала
Вся Португалия откликнулась на призыв эль-рея[4] дона Мануэла I и пришла на берега в Рештрелу. Вся Португалия – это преувеличение, но почти весь Лиссабон был на морском побережье, чтобы посмотреть, как отходит самая мощная армада королевства – тринадцать кораблей с более чем полутора тысячей моряков. Армада шла в Индию, ее цель – заполучить роскошь и богатства Востока. Если все трюмы кораблей будут ломиться от специй[5], золота и драгоценностей, то Португалия станет самым богатым королевством Европы. От такой перспективы в экстаз впали не только знать и клирики, но и весь простой народ. По правде, самые несчастные всегда верят в мечты и сны, ведь они в них больше всех нуждаются. Поэтому на улицы вышла вся беднота, нищие и калеки, все проститутки и воры. Вышли все уличные артисты – акробаты без костей, люди, выдыхающие огонь, жонглеры, музыканты со свирелями и барабанами, шуты и ряженые, цыгане и «новые христиане», что всегда занимались торговлей. В центре столицы королевства все было закрыто, от церквей до публичных домов. Народ собрался здесь и в едином порыве без конца благодарил Господа за то, что присутствует при отправлении Гиганта по имени Кабрал[6], капитана-мора армады, рыцаря Христа, благородного воина, что родился среди гор гряды Эштрела в Белмонте.
Шел восьмой день месяца марта года Господа тысяча пятисотого, первое воскресение Великого поста. Только один человек был угрюм во всей этой праздничной суете. Васко да Гама.
Король дон Мануэл, первый король с таким именем, был в пышных черных одеждах, в драгоценностях тонкой работы. Из уважения к тем, кто уже, видимо, никогда не вернется домой, он был в траурной одежде. Облаченный в камзол с мехом и широкие панталоны, он шел как бы покачиваясь, слишком широко расставляя ноги, руки доходили чуть не до колен – слишком большие для невысокого толстого тела. Король был молодым, ему еще не исполнилось и тридцати лет, при этом он выглядел комично, как насмешка над самим собой. Но никто не осмеливался зубоскалить, потому что все знали, как быстро на каждой площади устанавливались эшафоты.
Главным моментом церемонии стала евхаристия на мессе в часовне Санта-Мария-де-Белен, которую велел построить дон Энрике. У его величества было в планах построить здесь монастырь – великий архитектурный шедевр во славу своего правления.
По протоколу вместе с королем центральной фигурой стал Педру Алвареш Кабрал. Человек величавый, по росту выше, чем простые смертные. Он завоевал уважение в восьми битвах в Северной Африке, где его произвели в рыцари и провозгласили героем при защите португальской крепости в Грасиозе. Он спас жизнь Афонсу де Албукерке, королевскому советнику, и говорят, что тот стал рукой, продвигающей Кабрала поближе к короне. Он был загорелым, ухоженным, и внимательным взглядом подмечал все мелочи. Его оруженосец поднял штандарт с гербом рода Кабрал – на серебряном поле две пурпурные козы одна на другой.
– Да здравствует Кабрал! – кричал народ. И только один человек был угрюмым в этом праздничном шуме. Васко да Гама.
Часовня всех не вмещала. Эль-рей пригласил капитана-мора сесть по правую руку, на паланкин около алтаря – занавески в тот день не было, он хотел выглядеть как герой в этот момент. Король предусмотрительно приказал сделать подставку под своим сидением, чтобы смотреться выше, намного выше, чем Кабрал. Это был день толп, оваций, восхвалений, и король не хотел потерять лицо – гигант не мог ростом достать его плеча. Выше него только сам Бог. Поэтому, во славу Его, он приказал украсить капеллу множеством свечей и факелов, курить благовония, исполнять григорианские гимны и песнопения. Нетвердо передвигаясь, в окружении десятков монахов, недавно назначенный епископ Сеуты, дон Диого Ортиш, начал церемонию. В проповеди он не пожалел слов, чтобы указать на величие его милостивого королевского величества, человека божественного предвиденья, который бросает вызов огромному водному пространству и, конечно, раздвинет границы королевства до размеров бескрайней империи. Епископ Сеуты также не забыл Кабрала, чьим учителем он был, когда тот был юношей, и вместе с кем он вернулся на марокканские земли в Танжер, где сражался почти десятилетие. Он не скупился на превосходные эпитеты в речи, чтобы вознести благородного воина за его «доблести в Африке», его сметливость и острие клинка в сражениях против неверных, поклоняющихся Аллаху. По словам епископа дона Диого Ортиша, Педру Алвареш Кабрал