«Избранные туры Касла», представленные в данный момент семью унылыми особами женского пола и тремя истекающими по́том мужчинами, с явным интересом воззрились на встречу. По всей видимости, их мистер Кейд повстречал старого друга. Мистера Кейда обожали все – всех восхищала его стройная фигура, и загорелое лицо, и неподражаемая легкость, с которой он улаживал любые споры и приводил своих подопечных в хорошее расположение духа. А этот его друг… хм, он явно совсем другого склада. Почти такой же высокий, как мистер Кейд, но широкий в кости и совсем не красивый. Про таких, как он, обычно пишут в книжках, что они всегда держат салуны или что-то в этом роде. Но все равно любопытно. Да и потом, разве не для того люди ездят за границу, чтобы своими глазами увидать все те чудны́е вещи, о которых читали в книгах? А ведь до сих пор здесь, в Булавайо, было довольно скучно. Солнце жарило немилосердно, отель был плохой, да и пойти особенно некуда, только сиди и жди, когда настанет пора ехать в Матоппо. Счастье еще, что мистер Кейд предложил открытки с видами. Уж чего-чего, а открыток с видами здесь хватает.
Энтони Кейд и его друг отошли в сторону.
– Какого черта ты здесь делаешь, с этим бабьем? – спросил Макграт. – Гарем решил завести, что ли?
– Ну не с этими же, – ухмыльнулся Энтони. – Ты хоть разглядел их как следует?
– Да я-то разглядел. Думал, может, это ты ослеп, или еще что…
– С глазами у меня в порядке, и со всем остальным тоже. Просто это – «Избранные туры Касла». А я – сам Касл. Точнее, его здешнее воплощение.
– И что же тебя заставило пойти на такую работенку?
– Прискорбная нехватка наличности. Уж поверь мне, персональная склонность тут ни при чем.
Теперь ухмыльнулся Джимми.
– Пусть лошадь работает – так, кажется, ты любил говорить раньше?
Но Энтони проигнорировал это клеветническое утверждение.
– Ничего, что-нибудь подвернется, рано или поздно, – ответил он с энтузиазмом. – Что-нибудь всегда подворачивается.
Джимми хмыкнул.
– Если где-нибудь что-нибудь затевается, Энтони Кейд рано или поздно окажется в самой гуще, уж это я знаю наверняка, – сказал он. – Твоему чутью на скандалы любая ищейка позавидует; к тому же ты живуч как кошка. Так когда мы сможем поболтать?
Энтони вздохнул.
– Мне еще надо свезти этот курятник к могиле Родса[1].
– Вот это правильно, – одобрил Джимми. – Они вернутся все в синяках и шишках после ухабистой дороги и сразу запросятся баиньки. А мы с тобой засядем где-нибудь в укромном уголке и обменяемся новостями.
– Точно. Ну, пока, Джимми.
И Энтони вернулся к своей пастве. На него немедленно набросилась мисс Тейлор, самая юная и потому самая кокетливая в группе.
– О, мистер Кейд, это был ваш старый друг?
– Да, мисс Тейлор. Приятель моей безгрешной молодости.
Мисс Тейлор хихикнула.
– Он показался мне таким интересным мужчиной…
– Я ему скажу.
– Ах, мистер Кейд, противный! Это же надо придумать! А как он вас назвал?
– Джентльмен Джо?
– Вот именно. Так вас зовут Джо?
– Я думал, вы знаете, что мое имя Энтони, мисс Тейлор.
– Ах, мистер Кейд, да ну вас! – кокетливо воскликнула мисс Тейлор.
Энтони хорошо усвоил свои обязанности в качестве гида. Ему полагалось не только решать все организационные вопросы, связанные с путешествием, но также поглаживать по шерстке раздражительных старых джентльменов, когда те считали, что их достоинству нанесен урон, следить за тем, чтобы почтенные матроны имели возможность приобрести столько открыток с живописными видами, сколько их душе угодно, и, наконец, флиртовать с любой особой, чей возраст еще не перевалил за почтенные сорок лет. Последнее было для него совсем несложно, поскольку сии юные особы и сами с готовностью отыскивали проявления симпатии в любой, даже самой безобидной его фразе.
Мисс Тейлор снова перешла в нападение.
– Тогда почему он называл вас Джо?
– Наверное, потому, что я не Джо.
– А почему Джентльмен Джо?
– По той же причине.
– О, мистер Кейд, – воспротивилась мисс Тейлор, явно расстроенная, – у вас нет ровным счетом никаких причин так говорить о себе. Только вчера вечером папа сказал, что у вас манеры истинного джентльмена.
– Очень любезно со стороны вашего батюшки, мисс Тейлор.
– И мы все считаем, что вы – настоящий джентльмен.
– Я польщен.
– Нет, я серьезно.
– Добрые сердца важнее корон, – рассеянно заметил Энтони, сам не зная, к чему он это говорит, и всей душой жаждая, чтобы как можно скорее наступило время обеда.
– Ой, это