Левая сторона ее лица осталась столь же идеальной, какой была при жизни. Правая была обезображена четырьмя ожогами. Официальные результаты экспертизы пока не поступили, но Алекс был практически уверен: это следы нейрошокера. Нетипичные, поскольку шокер – орудие защиты, а не нападения. Как правило, после его применения даже покраснения не бывает. Но если подержать его минут десять-пятнадцать на максимальной мощности, то вот. В общем, на правую сторону лица жертвы Алекс старался не смотреть, чтобы не портить воспоминания.
Переносица Коллингейма зачесалась. Верная примета того, что дело будет нелегким. С чего бы ему быть легким? Хельга приобрела всепланетную популярность скандальными расследованиями, и недоброжелателей у нее было не меньше, чем у Алекса девчонок. А уж он-то целибатом не страдал. Когда свободное время выпадало. Хотя свободного времени было мало. Как улик по этому пропащему делу. А тут пресса и официальные власти насядут. Какой общественный резонанс поднимется, это ж страшно подумать. Начальство будет трясти результат каждые полчаса. Ох, и чего же тебя, красавица, потянуло темной ночью на неосвещенную улицу Бизнес-квартала?
Алекс огляделся. Земля здесь стоила бешеных денег, и улочки были столь узки, что, вытянув руки, можно было коснуться стен на противоположных сторонах. Самые богатые обитатели офисных высоток были в прямом смысле небожителями – они спускались к месту работы с крыш. В силу ограниченности посадочных мест, верхняя стоянка была объектом нешуточных баталий и обходилась порой не дешевле, чем аренда четверти этажа. Для парковки на здании нужно было иметь особый доступ, в противном случае срабатывала сигнализация. Исключение составляли аэротакси, которым дозволялась остановка для высадки пассажиров. Рядовые клерки оставляли транспортные средства за границами квартала, в огромных подземных ангарах, и стекались к месту работы пешком. Коллингейм поднял взгляд. Фонарь, призванный освещать этот участок делового центра, был разбит. Коммунальщикам вжарят, конечно. Но жертву это уже не спасет. Нужно, кстати, узнать, почему лампу своевременно не заменили.
– Алекс, – окликнули детектива. Он развернулся и заметил знакомого патрульного из оцепления. – Привет! – Они обменялись рукопожатиями. – Тебя там дамочка домогается.
– Дамочка хоть ничего? – автоматически поинтересовался Коллингейм.
Патрульный прижал щепоть к губам и, чмокнув что-то вроде «муа», развел пальцы, демонстрируя восторг. Алекс подумал, что это сарказм. И лучше бы он угадал. У полосы ограждения стояла уроженка той же планеты, что и жертва. Не местная точно. Такой фарфоровой кожи у местных не бывает. Генетика генетикой, но самые прочные щиты не в состоянии в полной мере защитить горожан от излучения родного светила. Загар на Атоване не роскошь, а неизбежность. Одежда – облегающий форменный комбинезон с нашивками – явно инопланетного производства. Изящное сложение можно было бы посчитать признаком слабости и беззащитности, но не для Китиары. Все совершеннолетние жители планеты и китиарцы, проживающие за ее пределами, должны были подтвердить право на гражданство – отслужить год в армии. И насколько Коллингейм сталкивался с ними по десантному прошлому, филонить там не давали. Темные пряди девицы не желали укладываться в прическу и развевались на ветру. Аккуратный носик. Нежные розовые губки бантиком. Карие глазищи с длинными ресницами. Невозмутимый взгляд. Алекс глубоко вздохнул. Он же не железный, черт подери. Скопившийся ниже пояса недостаток свободного времени дал о себе знать. Теперь этого времени тем более не предвидится. Пока дело не будет раскрыто.
– Детектив Коллингейм к вашим услугам, – представился он. – Слушаю вас.
– Здравствуйте, детектив. Тайни Роул, – она протянула руку для рукопожатия. – Я хотела бы осмотреть место преступления.
– А я хотел бы пригласить вас на чашечку кофе, – расплываясь в улыбке, ответил детектив.
– Понятно, – улыбнулась в ответ китиарка. – Вас еще не уведомили. Я подожду.
Она коснулась гарнитуры тонкими пальчиками, после чего свела перед собой большие и указательные пальцы и развела их в стороны, калибруя виртуальный монитор. Повторила те же действия, определяя пространство клавиатуры. И погрузилась в работу, вычеркнув Коллингейма из своей реальности. Нет, ямочка на подборке и обаятельная улыбка не работают, признался себе Алекс. Ладно, у него тоже есть, чем заняться. Увы, вернуться к трупу Коллингейму не дал вызов