…мой разум оказался хрупким
и огромным!
Тысячи осколков
вмещают больше…
Дебют
Страшнее испуганных могут быть только отчаявшиеся… Карибский кризис 1962 года несколько месяцев держал весь мир в страхе и напряжении. Не удивительно, что приказ о начале Проекта был отдан именно тогда. Ядерная война перестала быть абстракцией или сюжетом фантастических романов. Разработкой стратегии выживания было решено заняться всерьёз. Заказ был сформулирован предельно чётко: нужно отобрать и сделать устойчиво наследуемым признаком склонность к уединению и малоподвижности, которая бы сочеталась с эффективностью и работоспособностью. Подземный бункер, как идеальная среда обитания был взят за образец. Было трудно. Многие подопытные впадали в депрессию. Становились вялыми, апатичными. Работоспособность падала. Клаустрофобия. Панические атаки. Многочисленные суициды. Мы не сразу нашли верный путь.
Сейчас, шестьдесят лет спустя, стало очевидно, что Эксперимент удался. Был момент, когда весь проект висел на волоске… 1999. Хикикомори11. О них стали писать. Затворники. Одиночки. Психи. Как их только не называли: эгоисты, лентяи, трутни… СМИ создавали много проблем. Молодые люди, отказывались выходить из своих комнат и работать. Это пугало. Тогда вопрос рабочей силы был ещё актуален и «трутни» выглядели браком, ошибкой. Финансирование почти свернули. Денежные потоки всегда зависели от войн. Как же хорошо было во время Афганской войны 1979—1989! В периоды затишья, адаптация к жизни в бункере уже не казалась столь необходимой. Но 11 сентября 2001 года всё расставило по местам. Мой Проект снова стал приоритетным.
Огромный путь пройден! Я могу собой гордиться. Зимбардо2 и Милгрэм3 – прсто котята по сравнению со мной. Они играли в игры и ставили опыты. Я же по настоящему выводил новую породу людей. Конечно, в одиночку такое не под силу. У меня была отличная команда. Тех, кто ещё жив, я упоминать не могу. Но Лик уже умер. В 1990 году. Вы же знаете, кто такой Джозеф Ликлайдер? Он руководил первой исследовательской программой в направлении быстрой передачи сообщений. То, что все сейчас называют Интернет, возникло благодаря ему. Его статья «Galactic Network», опубликованная всё в том же 1962 году легла в фундамент моего Проекта. Он разработал концепцию мировой компьютерной сети. А я занялся выведением «Компьютерных крыс», который заселят его «сеть».
Сейчас в 2022, я могу считать свою миссию выполненной. Проект стал самоподдерживающимся. Всё движется в нужном направлении. Я спокоен за своё детище и за человечество. Мы готовы к жизни в бункере. Mission complete…
Ящик Пандоры
В начале июля, в чрезвычайно жаркое время, под вечер мне захотелось на море… Отлично. Подходящий плейлист включён. Сейчас передвину увлажнитель воздуха поближе к вентилятору. Осталось только закрыть глаза…
Мне так нравилось наблюдать, как песочная пюрешка непонятным образом превращалась в тончайшие шпили. Иногда они рушились, но я всегда начинала заново. Но откуда взялась эта вмятина? Шоколадная нога с розовой пяткой раздавила мой замок! Мне хотелось кричать и плакать от обиды. Хотелось, чтобы папа всё исправил. Но никто ничего не заметил.
Сердце бешено прыгает в горле. Так и подавиться можно! Милое воспоминание раздавило меня вместе с замком. Я чуть не стала расисткой!
К чёрту море! Лучше в душ, но лень. Я хотела покоя и умиротворения. Обычно это срабатывало. Но не сегодня. Я получила проклятую гифку пятки-разрушителя! Как это остановить?! Я хочу сказать той маленькой девочке, что мне жаль её волшебный замок. Нельзя было на него наступать. Что-то тёплое и солёное на губах… Слёзы? Давно я этого не делала.
Джулия4, Джулия, Джулияяяяяя! Чёрт тебя побери! Утренние страницы? Ну не могу я писать по утрам! Да и по вечерам тоже… Вчера попробовала, и вышло такое! Даже вспоминать не хочется! Хорошо, сегодня начну заново. Вот, смотри! Уже светло. Не помню, как уснула. Похоже, вчера я долго плакала. Ресницы слиплись. Трудно открыть глаза. Странный был вечер. Вдруг захотелось кофе. Чёрт, моя банка пуста! В доме напротив раньше было кафе. Заказать? Не люблю их стаканчики. Надо открыть жалюзи, посмотреть, есть ли свободный столик на террасе. Всё, хватит писать!
Так, быстрее, пока не передумала. Зеркало. Глаза-пельмешки. Нужны солнечные очки. Тапочки сойдут. Главное не останавливаться. Как прохладно на лестнице. Ненавижу лифт. Да сколько же этих ступенек! На улице тихо. Слишком тихо. Надо перейти дорогу и сесть вон за тот столик в тени. Как же тут верещат воробьи. Капучино, пожалуйста. И что-нибудь для воробьёв? Или от воробьёв? Почему он так на меня смотрит? Я подумала это или сказала вслух? Должен же быть какой-то выход. Да, круассан хорошо. Лучше два. Кажется, я люблю кормить воробьёв. Когда едят, они молчат.
Не помню, сколько я просидела в кафе, но жара так и не наступила. Я всё ждала, что мой столик окажется на солнцепёке и придётся уйти. Вместо этого мне вдруг