На живописи я нарисовала квадрат Малевича. Уточнила, что это совокупность благих деяний Будды, сконцентрированная в одной точке пространства. И деяния эти столь велики и широки, что, вмещая их, холст чернеет от того, как они плотно сжимаются. Преподаватель впечатлился и поставил алый плюс. Так тут отмечали «отлично».
На танцах я исполнила стриптиз. Конечно, я не раздевалась, а только распустила волосы. Но в сочетании с намекающими движениями и соблазнительными изгибами этого оказалось для всех достаточно. Учительница, зная мои вольности, сразу же отправила меня с зеленой меткой подальше. Зеленый – это удовлетворительно. То есть сдала, но плохонько.
На математике мне вообще хотели отлично поставить без экзамена. Но Юкихико Цуцуми настояла, и математик, краснея, дал мне какую-то жутко сложную, запутанную и длинную задачу. С которой я не сразу разобралась даже. Уж больно заковыристо звучала. Но, получив заслуженное отлично, я, все равно, первая покинула зал.
История, риторика и домашний уют прошли спокойно. Самым тяжелым экзаменом оказалась музыка. Совсем не умеющая играть на кото, я выучила ноты и заучила самую простую мелодию. «Музыка шести одежд» – первое произведение, которое разучивают девочки семи-восьми лет. Проще него был только «Гимн весенних цветов», но я решила хоть немного заморочиться. Накладные когти постоянно падали, и этот экзамен я бессовестно завалила бы, но меня откровенно пожалели.
На следующий день мне присудили звание гейши. Выдали новое кимоно. Не такое яркое, как у майко, нательная рубаха моя стала белого цвета. Я приступила к работе секретарем у управляющей Дома Распустившихся Лилий.
***
Работы оказалось много. Начала я с сортировки и проверки расходов. В первую же неделю выявив большую дыру в снабжении кухни. Оказалось, повариха, покупая товары, часть продуктов оставляла себе. После последовавшей проверки остатков, и выявления приличной недостачи, поварихе сделали выговор. Чуть не уволили. Она яростно доказывала, что купила на прошлой неделе двадцать шесть килограммов морковки и всю уже использовала. Я плохо представляю, что можно сделать из такого количества моркови. Но мы на прошлой неделе ничего такого явно оранжевого не ели.
Так я стала секретарем и бухгалтером Юкихико Цуцуми. Понемногу она прочувствовала мою сообразительность и хорошую память, цепкий ум и ответственность. Ну и скромность, естественно. И начала мне доверять.
Почти всю зарплату я откладывала. Тратя деньги только на одежду и необходимые мелочи. Я возобновила составление словаря, параллельно стала вести дневник, назвав его «Жизнеописание дочери самурая Кён». Отдельно вела тетрадь для записи воспоминаний, если вдруг всплывала какая-то важная вещь из прошлого: теорема, закон физики, состав химических веществ, все записывала.
В эту же тетрадь внесла хронологию