А глаза у Ирины Петровны теперь как два гвоздика.
Все расходятся молча или разговаривая о том, какой день чудесный, первый зимний день. Только Юлия Владимировна сказала негромко:
– А вы смелая девушка. Но имейте в виду: сегодня вы нажили себе врага. – Пожала Светлане руку и отошла.
Между прочим, ее одну Ирина Петровна не прерывала ни разу и не предлагала ей никаких поправок.
У Юлии Владимировны – второй «Б».
Их мало, первых и вторых классов.
Четвертых – пять параллельных, а у малышей – «А», «Б», и все. Странно было видеть, когда они пришли в сентябре и стали перед школой линеечками… Жалкими даже казались. Самых маленьких – меньше всех. Никогда так не бывало в школе. Даже непонятно было сначала. Дети военных лет.
На стене, около расписания, приколота кнопками карта Кореи. В газетах сегодня опять: «Переговоры о перемирии». Переговоры о перемирии идут, а война продолжается. И даже когда кончится война, в этой многострадальной маленькой стране на долгие годы протянется страшный след: целое поколение изувеченных, осиротевших и еще – поколение детей, которых так мало.
В коридоре Светлану догнала Валя, физкультурница. Тоненькая, с коротко подстриженными волосами, Валя похожа на артистку детского театра, которая играет мальчика.
– Как вы смело говорили! – шепнула она. – А вот у меня не выходит. Вы ведь тоже первый год преподаете? Слушайте, сколько вам лет?
– Двадцать. Что, по-вашему, для своего возраста я хорошо сохранилась? Маленькая собачка, как говорится, до старости щенок!
– Это правда, – улыбнулась Валя, – больше восемнадцати вам ни за что не дашь. Но вот когда вы с классом, у вас какая-то прямо… сорокалетняя хватка. Вы для ребят авторитет, они вас слушаются.
– Не для всех авторитет, и не все слушаются.
– Два человека из сорока! Справитесь! И в то же время бывают учителя пожилые, со стажем, а на уроке – никакой дисциплины! Как вам это удается?
Они спускались с лестницы. Светлана приостановилась:
– Вы когда-нибудь дрались с мальчишками?
В глазах Вали недоумение и даже испуг.
– То есть в детстве, конечно. Я ни одной минуты не предполагала, что вы когда-нибудь тузили своих учеников!
– Ах, в детстве! Приходилось, конечно… Впрочем, насколько помню, не я с ними дралась, а мне попадало от мальчишек.
Светлана тряхнула кудрявой головой:
– Я так и думала. А меня все соседские ребята уважали и даже побаивались. А ведь я была гораздо меньше и слабее своих сверстников. Но было всегда… я отлично помню это ощущение… какой-то напор, уверенность в себе… Стоит передо мной верзила, на голову выше меня, и я знаю, ни секунды не сомневаюсь, что он сейчас струсит и побежит, а если не побежит, то сделает так, как я захочу, – мой верх! Впрочем, я всегда сражалась только за правое дело – обидят какого-нибудь малыша или над котенком начнут измываться… Так что тут играл роль и моральный фактор. Ну, и в классе то же самое: здесь вас, ребят, сорок человек, вы, конечно, можете меня перекричать, а все-таки будете сидеть смирно и меня слушаться – мой верх! И дело-то мое опять же правое, так что все шансы на моей стороне… Что? Непедагогичное сравнение – с дракой? Вы возмущены?
Валя засмеялась.
Они оделись и вышли на крыльцо.
Широкий двор, припорошенный снегом. Белые тонкие одеяла на крышах домов, легкие белые подушечки на воротах, на каждом столбике забора. Это еще не зима, конечно, – репетиция зимы. Генеральная репетиция, в костюмах.
– А с ребятами мне много возиться пришлось, – сказала Светлана. – Когда в педучилище была, каждое лето ездила вожатой в лагерь… Так что, как видите, стаж у меня многолетний! Вы переулком идете? Я – через площадь.
Валя скрылась за углом школы, Светлана пошла через двор, к воротам.
Около самых ворот темнела в снегу узкая ледяная дорожка, отполированная ногами ребят до стеклянной гладкости. Очень соблазнительно было прокатиться по ней – ведь время-то уже внеслужебное, да и двор пустой! Но «многолетний стаж» подсказал: нельзя! Мало ли что: сзади – окна школы, впереди – улица…
И правильно подсказал «многолетний стаж». Когда Светлана подошла к воротам, ей навстречу по такой же узенькой ледяной дорожке, накатанной вдоль тротуара, пронеслись, широко расставив ноги и балансируя руками, два мальчика. Мальчики были из ее класса, четвертого «В», именно те, из-за которых разгорелся спор в учительской. Два дружка, соседи по парте: Володя Шибаев и Толя Якушев. Хороша была бы она, если бы выехала из школьного двора в такой же легкомысленной позе и столкнулась с ними на тротуаре!
Увидев учительницу, ребята сейчас же затормозили. Толя сказал:
– Добрый вечер, Светлана Александровна!
Володя молчал, сутулился, угрюмо смотрел исподлобья.
Было