Рождественская история из Михельштадта. Даниил Сергеевич Красовский

дворе стоял канун Рождества. Того самого, когда принято сидеть дома в кругу семьи за праздничным столом, показывать любовь окружающим, дарить подарки. Пожалуй, нет таких людей, которые не знали бы или просто не слышали об этом чудесном празднике. И каждый человек старается встретить Рождество в кругу семьи, с друзьями. Но, увы, иногда всё идёт не так, как предполагалось им. Ибо он самое бессильное существо, которое только можно себе представить.

      Граф Полонский ехал в ту ночь на экспрессе домой в Эрбах. Он накупил так много подарков для своей жены и детей, что они едва ли помещались в трёх больших сумках, отчего ему пришлось нанять носильщика, когда он садился в поезд на вокзале Гросс-Умштадта. Граф сел в мягкий вагон и стал ждать отправления экспресса. После насыщенной первой половины дня он, сидя на мягком диване, закрыл глаза и задремал.

      Послышался ровный, пронзительный и громкий паровозный свисток; вокзал заволокло густым паром; застучали поршни; поезд тронулся и быстро покинул станцию. От резкого толчка граф Полонский открыл глаза: мимо окна мелькали белые от снега холмики и дорожки. Изредка экспресс обгонял конные экипажи с людьми, которые так же, как и граф Полонский, спешили домой на Рождество.

      Когда экспресс до Эрбаха только отправился из Гросс-Умштадта погода была не то, чтобы великолепной – нет: с неба спокойно шёл снег, почти что не тревожимый порывами ветра. Изредка даже солнце пыталось озарить своими лучами весь мир и поздравить с наступающим Рождеством. Граф Полонский больше не мог уснуть и смотрел, как стремительно проносятся мимо его глаз запорошенные снегом холмики и дорожки.

      Однако к вечеру погода испортилась: снегопад усилился, поднялся сильный ветер. И вот уже через час не было видно абсолютно ничего: кругом простиралась белая бескрайняя мгла. На улице становилось всё холоднее и холоднее. Проводник усердно топил печь в вагоне, постоянно подкладывая дрова в топку. Это помогало: пассажирам  было тепло, но всё же некоторые (в основном дамы) просили пледы, чтобы укрыть плечи еще сильнее, чем они были укрыты.

      Через час после наступления темноты поезд замедлил ход, а спустя несколько минут и вовсе остановился. Граф Полонский был очень возмущён этим обстоятельством. Ещё бы: до наступления праздника оставалось меньше пяти часов, а до Эрбаха было ещё ехать и ехать. Он подозвал к себе проводника вагона, который по-прежнему был занят топкой печи: