– Да? С чего бы? – только для того, чтобы хоть чем-то заполнить эту дурацкую паузу, интересуюсь я, пытаясь смотреть на партнершу по танцу, а не на задницу секретарши Игната, Олечки. Красивая кстати задница. И декольте ничего, я видел по дороге…
– Вы мне нравитесь, Антон Викторович, – томно выдыхает Хмельницкая, прижимаясь ко мне своей скромной двоечкой.
Ну, твою же мать!
И эта туда же.
Вот можно было бы, наверное, сказать иначе, но как же меня заебали эти чертовы серые мыши, что готовы вешаться на босса, просто потому что его часы стоят столько же, сколько и содержимое их унылых шкафов.
Сколько ей лет? Лет тридцать пять? Больше? Даже так – на год старше меня. Хотя если честно – я не помню.
И нет бы ей было что мне предложить, нет ведь, ни кожи, ни рожи, ни приличного размера сисек, ни молодого тела, а туда же – вешается.
Так и хочется сказать: “Детка, ты знаешь, сколько у меня таких как ты в контактах телефона?”
Есть даже Аня Долгий Горловой Минет – и той я звоню только раз в пару недель, чтобы не борзела и не мнила о себе действительно много
Эти престарелые девственницы начитаются сраных любовных романов, в которых любой босс-миллионер спит и видит, как бы положить к ногам их никчемных величеств весь мир и бриллиантовое колье в придачу, и давай фантазировать и стирать свои пальцы, примеряясь к реальной жизни.
Хотела бы нашего админа Васю, вот он – её разряд. Задротский. Один свитер на все случаи жизни, двое джинс – и кроссовки на любой сезон. Сколько раз долбали ему мозги дресс кодом – все мимо полушарий пролетает. Видать, надо через задницу пытаться добиться результатов.
И хочется проучить эту никчемную клушу. Да так, чтобы на всю жизнь запомнила свое место и никогда не высовывала своего носа из мира со своими чертовыми котами.
– И давно я вам нравлюсь, Ирочка? – улыбаюсь я, стискивая талию Хмельницкой крепче. – Можно же называть вас Ирочкой?
Она смотрит на меня задумчиво, будто взвешивая.
Боже, нет, точно бревно. Тормозное такое бревно.
– Вам – можно, – выдыхает она наконец, – да, давно, Антон Викторович. Наверное, еще с собеседования.
Любовь с первого взгляда. Господи, какой отстой.
Я с трудом удерживаюсь от зевка.
Самая влажная фантазия истинных клуш.
Наверняка эта курица уже выбрала себе фату на свадьбу и придумала имя для наших троих детей. И краску для забора в палисаднике купила тоже.
– Мне кажется, я до сих пор помню, как зашла в ваш кабинет, – отстраненно продолжает болтать Хмельницкая, – и вы там такой роскошный… В белой рубашке. Весь такой… Засранец… Так и захотелось вас… Вас!
Мне кажется, что она хотела что-то добавить, перед тем как в последний раз запнуться, но что конкретно – я так и не