Всё тело ломило, и тупая ноющая боль намекала на то, что я все еще жив. Однако абсолютное бессилие и невозможность пошевелиться заставляли усомниться в этом.
Я потерял ощущение времени и пространства и нуждался в маячке. Мне было необходимо зацепиться мыслями хотя бы за что-то, что вернуло бы меня в этот мир.
Запах… Нежный и почти невесомый аромат ее волос. Я цеплялся за него, как за соломинку. Еще немного… Но он постоянно ускользал от меня. Я через силу заставлял себя его удерживать, до боли напрягая пальцы рук.
Ладонями я ощущал что-то мягкое и шелковистое. Крепче… Еще… Я прижимался к ней щекой и не мог надышаться. Я чувствовал, что возвращаюсь.
Сквозь шлейф пустоты смог различить ее голос. Ощущал её присутствие. Знал, что она – мой маяк, который не даст мне исчезнуть. Она ведь обещала не убегать.
Волна сумасшедшего напряжения сменилась абсолютным покоем. Мне было так хорошо! Я вытянул руку, касаясь ее теплой нежной кожи, и погрузился в сон. Мы были вместе, и остальное не имело значения!
Сны, абстрактные и бессмысленные, сменяли друг друга, совершенно не оставляя в памяти ни следа. Пришло время просыпаться! Однако дурное предчувствие вновь пожирало меня изнутри: я понимал, что упускаю из виду что-то очень важное, что-то, что может сломать меня!
От дневного света я почувствовал резь в глазах. Обстановка была знакомой. Я лежал дома, в своей кровати, сжимая руками подушку – ее подушку, ощущая тот аромат, что вернул меня в реальность.
Из ванной доносится шум воды. «Она здесь!» – мелькнула мысль, но тут же в голове возникли жуткие воспоминания: аукцион, Горский, Ксюша… и темнота.
Вскочив с кровати, бросился в ванную. Как я оказался дома? Как Ксюша оказалась у меня? Что с ней сотворил Горский?
Острая боль пронзила ступню, как только я добежал до двери. «Это еще что?!» – удивился я, поднимая с пола связку ключей. Моих ключей, которые я отдал Ксюше перед аукционом, чтобы она могла при любых обстоятельствах вернуться. Значит, все хорошо! Она вернулась ко мне! Но как это возможно? В памяти всплыли слова Горского, его хладнокровие и безразличие к собственной дочери. «Сука! Если только она пострадала по его вине!» – с яростью подумал я.
Зажав ключи в кулаке, практически вломился в ванную комнату.
– Ты еще кто такая? – Я не мог понять ни хрена: в моей квартире в душе мылась совершенно незнакомая мне блондинка.
Она переступила порог душевой кабинки и с укором взглянула на меня.
– Ой, вот только не надо сейчас заливать мне, что ты ничего не помнишь! – проговорила она противным писклявым голоском.
Но я, блядь, действительно ничего не помнил! Провалами в памяти до того дня я никогда не страдал!
– Где Ксюша?
– Какая еще Ксюша?! Ты совсем больной?! – заворачиваясь в мое полотенце, возмущённо воскликнула блондинка.– Если ищешь предлог от меня избавиться, не трудись: я сама рада от тебя уйти, придурок!
Она оттолкнула меня и прошмыгнула в спальню. Я на автомате последовал за ней. Девица нервозно собирала разбросанные по всей комнате вещи и напяливала их на себя. Я непонимающе взирал на происходящее.
– Где Ксюша? – как в бреду, повторил я вопрос.
– Да пошел ты! – Она натянула на себя джинсы и топ, а я заметил, что и мои вещи все раскиданы по комнате.
– Ты от Горского? Верно? – У меня в голове никак не складывался пазл.
– Ты больной извращенец! Пить меньше надо, понял? – Вновь оттолкнув меня, девица выбежала в гостиную, затем в коридор.
Уже через минуту щелкнула входная дверь, и я остался один. В тишине. В вакууме своих непутевых мыслей. С силой сжав кулаки, чтобы собраться с мыслями, я вспомнил о ключах, все еще лежавших у меня в ладони. Ее ключи. Она была здесь? Пробежался взглядом по комнате: все так, как и оставалось накануне, разве что мои вещи были раскиданы и я не видел Ксюшиного рюкзака. Она была здесь! Ключи со стуком упали на пол, а следом за ними приземлился и я. Горский! Сука! Он все рассчитал! Она не вставала! Он ее не продавал! Он тупо вырубил меня и подкинул эту девку, чтобы Ксюша, вернувшись домой, увидела меня с ней.
Я вскочил как заведенный и принялся искать свой мобильный. «Я все ей объясню. Она поверит», – уговаривал я себя. Но мой вызов моментально скидывался. Второй… Третий… То же самое. Четвертый… Черт, телефон отключился!
Я набрал номер Миронова: Ксюша должна была поехать к нему, как я ее учил. Тот ответил сразу, но по его голосу я понял, что он не в курсе. Ксения к нему не приходила. «Тогда где она?» – билась в голове мысль.
Уже через полчаса я оглушил соседей беспрерывным звонком в дверь старой квартиры