Краем глаза я вижу, как отец поглядывает на меня, он очень переживает и после смерти мамы с братом, я стала центром в его жизни.
Он снова покосился на меня, перемялся на сидении и начал разговор:
– Так значит последний год в колледже, Софи? – неуверенно, спрашивает он, бросив взгляд на меня.
– Да, пап. – мы обмениваемся улыбками и я отворачиваюсь к окну. М- да, хорошо поговорили. Надо как- то разговорить его.– Говорят, Детройт, довольно большой город, пап. Я боюсь. – говорю я и моя улыбка мрачнеет.
– Да, но мы все равно будем жить в пригороде. Решили, так решили Софи. – говорит папа, пытаясь меня успокоить. Но зато он говорит! Я улыбаюсь в душе. – К тому же ты сама говорила…
– Да, я помню, что я говорила. – перебила я его и глубоко вздохнула. Разговор получается не таким, как я рассчитывала.
– София… – заикнулся он.
– Все нормально пап – снова перебила я его, чувствуя вину, за то что чуть превысила голос. – Прости меня.
Я не хочу говорить об этом! Не сейчас.
– София… – снова заикнулся он. – Мне очень нужна твоя поддержка. Нас осталось только двое и давай, будем держаться друг друга. Я понимаю…
– Пап не надо об этом. – я пыталась не дать шанса говорить на эту тему.
– Я понимаю… – продолжает он более настырно и до меня доходит, что он очень хочет договорить то, что начал. – что ты у меня почти взрослая и сидеть дома со своим стариком для тебя не самое приятное занятие.
– Пап перестань! – выкрикнула я на одном дыхании, стараясь сдержать слезы.
– Я хочу, чтобы ты пошла в колледж, нашла себе нормального парня. – он усмехается. – Просто не забывай обо мне, хорошо? – он смотрит на меня со своей неуклюжей отцовской улыбкой. Я хочу кинуться к нему на шею.
– Пап, я… – не в силах сдержать чувства, я начала плакать. – Я не когда о тебе не забуду, ты единственное, что у меня осталось. – мычу я сквозь слезы.
– Милая успокойся. – говорит он расстроенным голосом.
– Я не могу… Я… Я очень люблю тебя пап. – говорю я глотая воздух и кашляя.
– Я тоже люблю тебя, милая – он протягивает мне платок, который всегда лежал в переднем кармане его джинс.
Я беру скомканный платочек и начинаю аккуратно вытирать слезы, не повредив остатки макияжа. Мне надо успокоиться. Несколько глубоких вдохов и мое эмоциональное равновесие начинает возвращаться. Как тут жить дальше?!
Я понимаю, что разговаривать мы больше не будем, поэтому опрокидываюсь на спинку сидения и разглядываю промелькающие за окном деревья и фонари. Маленькие огоньки. Зеленый, желтый, зеленый, желтый действуют на меня как часы гипнотизера. Глаза начали закрываться, и я медленно погрузилась в сон.
– Проснись, милая, мы подъезжаем. – будет меня папа. – Просыпайся, может, заедем куда- нибудь перекусить? – слышу я еле- еле.
– Еда? – спрашиваю я, приоткрыв глаза – Фее… – мое фырчание заставляет его улыбнуться.
Некоторое время я продолжаю лежать не двигаясь, делая вид, что я все еще сплю, но через мгновение окончательно просыпаюсь. Мой желудок со мной не согласен, он очень голоден. В попытках вернуть свое достоинство, я поправляю свободнолежащие на плечах белокурые волосы и подкрашиваю глаза, опухшие после слез и украшенные черными кругами от недосыпания. Я мумия!
– Ладно, куда заедем? – Забудем про красоту… на сегодня.
– Вот сюда. – Папа поворачивает к придорожной закусочной “Mack Grille”.
– О нет, только не гриль, пап. – разочарование подкатило комок к горлу.
Что- то я есть передумала.
– Поздно – хитро улыбается он.
Неохотно, с неряшливостью вылезаю из машины, а папа буквально выпрыгивает из нее, весь сияет и радуется. Нет, ну, гриль? Серьезно, да? Своей ковбойской походкой направляется к входу и открывает передо мной дверь.
– После вас – Он грациозно открывает дверь и чуть кланяется мне.
– Спасибо – так же шутливо делаю маленький реверанс, быстро проникая внутрь.
Как только мы заходим все начинают таращиться на нас, словно мы зашли сюда голые или…
– Решили перекусить? Прошу за мной. – прервала мои раздумья красивая, бойкая официантка.
Да, по сравнению с ней, я точно мумия.
– Да, спасибо. – Взяв за талию папа потянул меня за собой, чтобы я наконец сошла с места.
Мы плавно передвигались к нашему столику и навязчивые взгляды постепенно угасали. Нам выделили просторный столик у окна и красивая блондинка – официантка протянула