Женя, как обычно, спешил на работу, успевая обращать внимание на золотистые краски осени. Но в этот момент не они будоражили его мысли.
Он шел по тротуару и с удовольствием смаковал в голове события вчерашнего вечера, когда по пути домой зашел в кафетерий, чтобы поужинать. Поскольку свободных мест практически не было, он присел за столик, где в одиночестве сидела молодая симпатичная девушка. Женя отметил про себя, что у нее, помимо тонкой талии, выделялись изящные руки с длинными пальцами, а овальное лицо было обрамлено короткой модной прической из светлых волос. На высоком лбу выделялись изящно изогнутые брови, а тонкий, слегка вздернутый нос придавал лицу игривое выражение.
«Красивая снаружи девушка должна быть такой же и внутренне», – подумал Женя, увидев, как она перелистывает в руках небольшую книжицу с тиснением портрета Чехова.
– Что читаете, барышня? – спросил Кудрин с улыбкой на лице, подсаживаясь на свободный стул.
Девушка оценила его взглядом и, подняв глаза к небу, загадочно произнесла:
– Изучаю построение фраз арабской вязи.
– А вы не пробовали изучать построение фраз китайских иероглифов в сказках Пушкина про попа и балду, изданных в прошлом году на китайском языке? – съехидничал Женя.
– Я игнорирую тенденции парадоксальных изречений отдельных невоспитанных личностей, – резко ответила она и отвернулась, давая понять, что разговор окончен.
– Извините, барышня, я не хотел вас обидеть, – примирительно молвил Кудрин.
– Ну хорошо, я вам прощаю неуместный выпад за произнесенное слово «барышня», – ответила девушка, взглянув на него своими синими глазами, – такое прекрасное слово можно встретить только на страницах произведений русской классики.
– Если углубляться в терминологию, – с достоинством знатока словесности произнес Женя, – то это обращение к девушкам впервые появилось где-то в начале девятнадцатого века. Их уважительно называли барышнями, но точнее только в словаре Ожегова: «Барышня – это молодая незамужняя дочь из интеллигентной барской семьи, которая сочетала в себе безукоризненную воспитанность с элементами нравственной чистоты и наивности». А ваш любимый Чехов в рассказе «Баран и барышня» как раз и дает описание такой девушки.
Незнакомка с нескрываемым интересом посмотрела на Кудрина, всем своим видом показывая, что удивлена его познаниям в литературе. Ничего не говоря, она придвинула к нему поближе свою красивенькую книжечку с тиснением, и Женя отчетливо увидел мелкий текст на арабском языке. От растерянности он только и смог произнести:
– Ну ни хрена себе!
– Ни хрена, ни хрена, – улыбнувшись, проговорила собеседница.
– Еще раз прошу прощения за мою бестактность, – пытался кое-как совладать с собой.
Кудрин, – правильно говорили древние, что ничто так не украшает человека, как дружба с собственной головой. Буду впредь думать, прежде чем что-то говорить и, тем более, рассуждать, не зная предмета беседы. А про себя подумал: «Ну вот, довыпендривался!»
– О! – воскликнула девушка. – Похвально, что вы читали Омара Хайяма; редко можно встретить поклонника его творчества в наше время.
Уже через несколько минут они болтали как старые знакомые, и Женя уже знал, что зовут ее Ниной, она студентка института иностранных языков, где изучает арабский язык.
– А вы, Женя, чем занимаетесь? – спросила девушка.
– Я уже год как работаю в МУРе, – не без гордости ответил Кудрин.
– А что такое МУР, что за контора? – заинтересовалась Нина.
– Как говорят в народе – «контора Никанора», – ответил он, – а если серьезно – Московский уголовный розыск.
– Ой, как интересно! – воскликнула Нина.
– Вы и правда ловите настоящих преступников?
– Это моя работа, – лаконично ответил Женя.
Проговорив еще целый час, они условились завтра встретиться в семь часов вечера у входа в Зеленый театр в Парке культуры и отдыха. Там уже несколько дней проходили концерты самодеятельных инструментальных ансамблей, и вход был бесплатным, а поскольку это не аншлаговое мероприятие, свободных мест должно быть много.
И вот сегодняшнее солнечное утро, свежесть воздуха после ночного дождя и предстоящая встреча с Ниной создавали приподнятое настроение, и все вокруг казалось прекрасным и радужным.
Женя едва закрыл за собой входную дверь отделения милиции, как на него буквально наскочил дежурный офицер:
– Кудрин, где тебя носит, срочно бери дежурную машину и вместе с участковым инспектором Василенко выезжай на Нагатинскую