«ХОСПИС»
повесть
ЛОГЛАЙН. «Бывшая журналистка, осознанно отказавшаяся от светской жизни, устраивается сиделкой в хоспис и спустя время понимает, что попала в ад».
СЛОГАНЫ. 1. «Ад пуст. Все демоны здесь». (Шекспир).
2. «Дьявол в аду – образ положительный». (С. Лец)
3. «Даже если вам предстоит пройти через ад – идите, не задумываясь». (А. Эйнштейн).
1
Она открыла глаза. Темно. Ощупала пальцами лицо. Да на нём – тряпка! Испуганно скинула её рукой. Это простыня! Облегчённо вздохнула. Нечего придумывать… Повернула голову и стала вглядываться в полумрак. Где она?.. Лежит на кровати. Рядом – каталка. А на каталке кто-то… как бы… тоже лежит.
Она медленно повела глазами, привстала и упёрлась руками в свою кровать. О! Да сама она ведь тоже на каталке. Лежит в одной сорочке под простынёй.
Прохладно однако.
Скосила вниз глаза. И неэстетично! Сорочка такая позорная! Застиранная насмерть, серо-буро-малинового цвета. Один плюс – хлопчатобумажная. Правда, всего этого не видно в полумраке, но она-то сама знает, и этого достаточно!
Что же это? Ведь скоро придёт он! И он не должен видеть эту мерзость.
Со злостью рванула на себе эту сорочку и тут же замерла. Зачем? Это уже ничего не изменит. Он ведь придёт только для того, чтобы осведомиться, умерла она или нет. Он ждёт её смерти. Как избавления! Он – немного Че Гевара. И она – препятствие на его пути к свободе и независимости.
Он увидит её и воскликнет: «Как? Ты ещё не умерла?» А она виновато подожмёт губы и… И промямлит невнятно: «Никак не получается…» Нет! Ничего она не ответит. А лишь подумает, как хорошо, что ещё денёк выпал на её такую непонятную, непродолжительную жизнь, в которой хотя и накопилось великое множество врагов, завистников и ещё другой нечисти, но есть и другое.
Или было?
Когда-то было много любовников! И когда-то был муж. Он, конечно, и сейчас есть. Но тогда, в той, другой жизни муж её любил, буквально носил на руках, дарил цветы. Он всегда дарил потрясающие букеты роз! И она гордилась, что у неё есть такой муж, настоящий джентльмен. Только у неё такой есть!!! Только у неё!
А теперь она в хосписе.
Она умирает.
И он к ней придёт. И, конечно, никогда, никогда, никогда, никогда не скажет: «Как? Ты ещё не умерла?…» Он только так подумает. И его мысли болью отзовутся у неё в голове. И захочется плакать и жалеть себя, но слёзы давно закончились, а силы иссякли. И она будет просто лежать. Лежать и тупо смотреть в потолок.
А раньше? Ну, не красавица она, да, не модельные параметры у неё, но фигуристая – факт! Мужики шеи выворачивали, только она на горизонте появлялась. Всё при себе: и талия, и грудь, и ноги. Есть на что посмотреть. И она всегда благосклонно разрешала собой любоваться. И в бассейн любила ходить. Там уж ничего не спрячешь. И в бассейне она была королевой! Кстати, там они с мужем и познакомились. Сразила его наповал! По уши втрескался! Влюбился, потому что есть во что. Она ведь и учёная немного, с университетским дипломом как-никак, разговор поддержать может, с ней не соскучишься. К тому же и бисквит испечёт, и пуговицу пришьёт. Она – клад, а не женщина! И ему несказанно повезло, и он всегда знал об этом и при каждом удобном случае это подчёркивал. А свадьбу какую заварганил – шик, блеск, красота! И дом в ипотеку взял, не просто хибару, а с четырьмя спальнями, гостиной, столовой и тремя роскошными санузлами. На вторую работу устроился, чтобы ипотеку выплачивать и достаток в доме был. Детьми, вроде, запахло. Обрадовался! Как обрадовался!!! А она пошла в больничку и – теперь в хосписе.
Он её бросил в беде? Нет! Приходит каждый день.
Смотрит на неё лысую, безбровую, худющую, пахнущую мочой. После химиотерапии что от неё осталось? Она, типа, простерелизованная. Она – бесполое существо (если посмотреть правде в глаза).
А он с трудом сдерживает свою брезгливость, своё отвращение к ней. Какая уж тут любовь! Или, может, любви никогда и не было? Было что-то другое. И она не знает, как оно называется. Но, оказавшись в хосписе, она вдруг поняла, что здесь никто никого не любит, лишь жалеют, страшно тяготятся твоим присутствием и ждут смерти как избавления от мук. В хорошем расположении духа только персонал, получающий деньги за каждого больного. Вот она, реальность.
Она то открывала, то закрывала глаза, прислушиваясь, больно ей или нет? И не понимала ничего. Может, всё кажется? Наркотический сон? Закончится он или нет? Боль сейчас вернётся? И что тогда? Она вспомнила, как доктор сказал, что к препарату привыкать нельзя. И это само по себе смешно, потому что уже не имеет никакого значения. Но доктор был хороший, заботливый, умный, и она безгранично доверяла ему.
– Эй!
Она позвала того, что рядом на каталке. Молчит. Укрылся одеялом с головой и дрыхнет.
– Эй!
Приподнялась на локте и потянулась рукой к молчаливому соседу.
Далековато