К сожалению, предприимчивость графа в этот раз вышла ему боком. Спустя три года он скоропостижно скончался, подавившись костью роскошной щуки, выловленной в том самом озере, после чего йор Горан унаследовал имение и графский титул. О старой сделке не вспоминали ещё несколько лет, до тех пор, пока не скончался и виконт, после чего его старший сын, получивший в здешних краях репутацию человека спесивого и взбалмошного, отправил к озеру отряд замковой стражи с приказом выселить чернь, незаконно промышлявшую на его земле. Граф был в бешенстве, бросился перерывать отцовские документы, но купчей нигде не было. Вызовом на дуэль лен Борг высокомерно пренебрёг, проигнорировав как формальное послание, так и прямые оскорбления, в запале брошенные графом. Началась тяжба, длившаяся вот уже три месяца, однако, за неимением доказательств права на владение озером, дело грозило обернуться полным провалом. По сути, единственное, что останавливало сегальский магистрат от вынесения окончательного решения в пользу виконта, был веский авторитет и связи рода лен Крес.
Сам граф в последнее время не покидал Сегалы, отчаянно борясь за своё имущество. Замок же в это время перетряхивали сверху донизу, и вот вчера вечером при разборе библиотеки слуги нашли купчую в одной из книг. Видимо, старый граф настолько доверял соседу, что просто-напросто использовал её в качестве закладки, а может, она попала туда случайно, кто ж теперь разберёт. Главное было доставить купчую графу как можно скорее. С этим заданием Мерк и мчался по направлению к Сегальскому тракту, а ветер прижимал к его груди небольшую кожаную сумку с бесценной бумагой. Остановиться на ночёвку гонцу пришлось под открытым небом неподалёку от дороги. Обе лошади, привязанные к дереву на случай, если вдруг взвоют волки, опустошали торбы с овсом, а сам он только развёл костёр и собрался поужинать, как вдруг услышал подозрительный хруст из-за деревьев.
Достаточно было родиться в Тирских лесах, чтобы с малых лет научиться отделять звук треснувшей под сапогом ветки от привычных звуков живого леса. Он вскочил на ноги, и в ту же секунду раздался хлопок арбалетной тетивы. Сильнейший удар в плечо отсушил руку и чуть не бросил его обратно на землю. Рефлексы сработали раньше головы. Используя инерцию от полученного удара, Мерк развернулся, краем глаза успев заметить рванувшиеся из-за деревьев тени, и зайцем нырнул в густой подлесок, преследуемый руганью и глухим топотом за спиной.
Он бежал, не разбирая дороги, стремясь уйти как можно глубже в лес, ясно осознавая, что в этом его единственное спасение. Изо всех сил юноша старался не сбить дыхание, чему серьёзно мешала боль в плече, которое на удивление не было пробито болтом, как ему сначала показалось. Ориентироваться в лесу было практически невозможно из-за того, что звёзды скрылись за густыми облаками. Но сейчас это скорее играло ему на руку, нежели мешало. Сколько времени продолжался этот безумный бег Мерк не мог сказать. Несколько раз он спотыкался и падал, цеплялся одеждой за ветви упавших деревьев, и наконец решил остановиться и прислушаться к звукам погони. Звуков не было. Но это не означало, что опасность миновала. Немного отдышавшись, гонец пошёл дальше быстрым шагом человека, привычного к лесу. Наткнувшись на неглубокий ручей и напившись, он вошёл в воду и продолжил путь, пройдя так около полулиги. Почувствовав себя в относительной безопасности, Мерк выбрался на берег и, привычным жестом хлопнув ладонью по груди, чуть не взвыл от досады, не обнаружив на месте заветной сумки.
Шилов Мартин со своими штучками! Грэг, пыхтя, бежал по тёмному, как душа некроманта, лесу, стараясь не сильно отстать от своих более легконогих товарищей. Если мальчишка уйдёт, он лично удавит Мартина. А потом виконт удавит его. Потом позовёт мэтра, оживит и снова удавит. От этой мысли мороз пробежал по залитой потом спине дружинника. Нет, изначально идея была неплохая. Мэтр щедро платил за доставленных ему людей. Для чего они ему были нужны, Грэг не знал, но подозревал, что в лабораториях мага с ними не происходит ничего хорошего. А Мартин, в своё время работавший на работорговцев, и в совершенстве освоивший некоторые их трюки, предложил не убивать гонца, а приспособить к делу. В результате тупой арбалетный болт с мягким наконечником, которым Мартин не раз и не два оглушал ничего не подозревавших простофиль, теперь валялся в траве, а резвый щенок не истечёт кровью, услужливо оставив перед этим заметный след. О этих мыслей Грэга отвлёк раздавшийся впереди оклик. Он замедлил бег и, тяжело отдуваясь, приблизился к собравшимся у какой-то сучковатой валежины бойцам. Те повернулись к нему и первое, что бросилось