В магазинчике было не протолкнуться. Тихонько шушукались между собой покупательницы всех возрастов. Сновали туда-сюда шумные девочки-подростки. Продавщицы, словно трудолюбивые пчелки, суетились вокруг покупательниц.
– Вам помочь? – раздался голос рядом. Среднего роста, приятная девушка в униформе. Русые волосы, зачесанные назад и собранные в хвост.
– Да, нет, спасибо, я пока посмотрю. Спрошу у вас, если что.
– Хорошо. Меня зовут Мартина, – улыбнулась продавщица.
– Да-да, спасибо за помощь, обязательно спрошу, а то я, кажется, уже немножко с размерами позапуталась. Ой, а тут у вас собачка чья-то? – удивилась я, увидев малюсенького йоркширского терьерчика, который тихонько приютился около ее ног.
– Это Марти. Он со мной.
– А у вас можно на работу с собаками ходить?
– Да, – улыбнулась она.
– Здорово!
Вскоре, разобравшись с помощью Мартины с размерами и купив себе пару красивых колготок – темно-синие, изумрудные и, конечно, ажурные, я поспешила из магазинчика домой, поскорее примерить обновку вместе с юбками, платьями и пальто. На улице декабрь брызгал мелким дождиком, но, хоть на какое-то время, мое настроение было таким же цветным и веселым, как и пара новых колготок.
Часиков после трех я снова отправилась на прогулку, чтобы побродить по городу в поисках вдохновения и чего-нибудь необычного – я ведь тут была не коренной жительницей, а просто на время приехала, поработать над своей книгой, и мне всё было интересно. Ну, и до темноты хотелось успеть, ведь в декабре сумерки опускаются так рано.
Если вы любите гулять по старым улочкам европейских городов, вы непременно будете завлекаемы тем же желанием, что и я, и особенно в холодное время года – заглянуть в какую-нибудь маленькую уютную кафешку и выпить чашечку кофе с пирожным. Вот так я и завернула в небольшое кафе в тупичке замощенной улички, окутанной послеобеденным промозглым туманом, через который пробивались теплые нотки кофе и ванили.
– Привет, – за столиком у окна сидела Мартина с Марти (прикольно она, конечно, собачку свою назвала, прямо как себя почти) и приветливо махала мне рукой. А я и рада была присоединиться к их компании – потому что я люблю собак, потому что Мартина мне понравилась, и потому что настроение мое было опять упадническое.
– Ты тоже знаешь это местечко? – спросила Мартина.
– Да, нет, я случайно сюда завернула, так, вышла побродить по городу.
– Красиво колготки смотрятся, тебе хорошо, – заметила Мартина.
– Ага, спасибо, мне тоже нравится.
– Давай на ты, не против?
– Ага, давай.
Пока наш разговор только еще набирал силу, Марти увидел во мне родственную душу, перебрался поближе и положил голову на колени. Все, что от меня требовалось, чтобы окончательно попасть в его сети, это начать почесывать за ушком. Ну, вы же знаете, как эти маленькие хвостатые хитрецы работают!
Естественно, что за чашкой кофе мы разговорились, я рассказала, кто я и откуда, и что я делаю в Берлине, потом наш разговор переключился на Марти и на мою собаку, которая ждала меня далеко дома, и на всех собак в целом – как это и бывает у заядлых собачников, им только дай заговорить про собаку и все тут! Это даже похлеще любых колготок будет.
– А мы сейчас с Марти живем одни. Если бы не он, – Мартина нежно потрепала песика за ушком, – и не магазинчик, я бы не знаю, как из всего этого выбралась. И Мартина рассказала мне свою историю, печальную, реальную и далеко не новую в нашей жизни. Если вкратце – когда у тебя была большая дружная семья, и вдруг приключаются события, вереницей, одно за другим, после которых ты остаешься как перст один. От таких историй у меня всегда сжимается что-то под ложечкой, и, если я начинаю представлять себя в такой ситуации, мне кажется, что я просто рухну в обморок. А тут молоденькая девчонка, спокойная и улыбчивая, и так спокойно рассказывает об этом.
– Знаешь, для меня Марти и магазинчик были самой большой поддержкой. Да, да, – улыбнулась она, – колготки мне помогли.
Оказывается, этот маленький магазинчик был их семейным делом уже чуть ли не сто лет, их собственной мануфактурой, которая называлась «Мартина и К», потому что жену ее пра- или прапрадедушки тоже звали Мартина, они колготки сами и делали, и продавали. И теперь это осталось в наследство той Мартине, которая сейчас сидела напротив меня и, улыбаясь, дула на горячую кофейную пенку.
– А почему тогда ты там работаешь, как обычная продавщица?
– Да,