– Город Сердце прими же меня, – низким басом протянул Торк, не отводя глаз от кипящего чернотой неба, – я пройдусь по Артерии, где украшенья, меха… Вот и болота, Игер. Уже к вечеру мы прибудем в Ведьмину клетку. И я с чистой совестью перед стариком от тебя избавлюсь.
Игер вцепился в рукоять кинжала, который ему вручил его дед, Иварт Чёрное древо, за день до ужасных событий. Гладкая рукоять в потёртых кожаных ножнах была выполнена в виде ветви дерева, перетекающей в волнистый клинок. Он сделал глубокий вдох, но легче не стало. Дрожь, причина которой заключалась не только в ледяном ветре, не отпускала его последние шесть часов, весь путь от Древней станции до болот.
Торк сплюнул на землю густую коричневую жижу, сбросил со спины объёмный мешок, развязал его и аккуратно вынул кожаный колчан стрел с костяными наконечниками, не выпуская свёрток дым-травы изо рта. Потом проводник бесцеремонно водрузил мешок на худые плечи Игера, зафиксировал колчан за правым плечом и проверил тетиву своего короткого лука из тёмного дерева.
– Слушай сюда, малец, – начал Торк, но зашёлся в сильном приступе кашля и согнулся пополам, а свёрток дым-травы вместе с густыми бурыми комками слизи оказался на влажной земле. Утерев рот тыльной стороной шершавой ладони, он продолжил, – мне плевать, чего ты хочешь, боишься или не можешь, но сейчас нам нужно перейти чёртовы болота. Иди за мной, ступай только по моим следам и не крути головой. Усвоил?
Голос Игера выдал бы обратное, поэтому Чёрное древо нервно кивнул, что вполне удовлетворило проводника, и тот двинулся к болотам, хриплым голосом напевая песенку про город Сердце.
Первый шаг в болотную воду заставил Игера сделать резкий вдох, когда холодная серая жижа с плавающими в ней травами и мелкими существами хлынула в его невысокие сапоги, а грубая ткань штанов мгновенной промокла и отяжелела. Однако, Торк не дал и пары секунд, чтобы привыкнуть, побороть брезгливость и страх. Проводник уверенно зашагал вперёд. Полы его плаща из сильно потёртой кожи заскользили по мутной воде, собирая листву и грязь, но в отличии от Игера его сапоги были намного выше коленей.
Прошёл целый час, а может и больше перед тем, как Чёрное древо свыкся с тошнотворной вонью, которая, казалось, поднималась из самых глубин. Он упрямо шагал вперёд, не отрывая взгляда от широкой спины проводника. С каждым пройденным метром мешок на спине становился всё тяжелее и тяжелее. Плечи невыносимо ныли, а ноги немели, отказываясь подчиняться хозяину. Но зато усталость и жадно сосущие кровь обитатели болот отвлекали Игера от внутренней боли, из-за которой порой сжималось горло, а в уголках глаз собиралась солёная влага.
Доходя до ближайшего холма, Торк не раз разворачивался в другую сторону так, что порою, казалось, словно он решил повернуть назад. Иногда проводник по несколько минут стоял около тонкого дерева или кустарника, разглядывая понятные только ему знаки на листьях и ветках или устремив свой взгляд в отяжелевшее небо, потом хлопал Игера по плечу и вновь шагал по выбранному пути, бурча себе что-то под нос. Один раз Торк остановился так резко, что Игер не успел среагировать и врезался в спину проводника, за что незамедлительно получил порцию отборных матов в сопровождении удара кулаком в живот.
Незаметно половина пути до Ведьминой клетки осталась за спиной, как и надежды Игера на своё спасение. Отныне его жизнь ничего не стоит, а убийцы деда Иварта скорее всего уже напали на след последнего потомка из рода Чёрного древа.
Бледный диск Солнца проплыл за тяжёлыми тучами и оказался над головами путников, когда болото издало низкий утробный гул, и мягкая почва задрожала под ногами. Торк не обратил на это внимания, но от неожиданности Игер начал озираться по сторонам и на мгновение потерял спину проводника из виду, тогда что-то скользкое обвило его ногу, и Чёрное древо повалился лицом в болотную жижу, а тяжелый мешок придавил его сверху. Вода, оказавшаяся горькой на вкус, ворвалась в горло, дыхание перехватило. Язык ощутил, как нечто шершавое оказалось во рту. Секунды три руки бессмысленно цеплялись за болотную растительность и царапали ногтями землю. Потом Игер упёрся ими во влажную почву и попробовал оттолкнуться от дна, но сил не хватило…
Её зовут Эгирта, дочь Эинсара, теперь уже покойного члена пяти старейшин Древней станции, четверо из которых отныне мертвы, в том числе и Иварт Чёрное древо. Её длинные светлые волосы, чистые голубые глаза и улыбка, что обнажала чуть кривоватые белые зубы, часто приковывали внимание Игера, однако, когда Волчий страх убил его деда и других старейшин, Чёрное древо, в паническом бегстве со станции даже не вспомнил о ней.
Резкий удар обжог щеку Игера, которая вспыхнула резкой болью, словно случайная искра попала в бочку со слезами чёрного дерева. Через секунду удар повторился. Поток брани и прочих звуков ворвался в уши оглушённого