Случай в деревне. Анна Сергеевна Байрашная

ждала местного участкового для дачи показаний. Все вокруг замело и я была вынуждена чистить во дворе дорожки, ибо мне не кому помочь. В глубине души надеялась, что смогу попросить офицера полиции помочь, но он ведь из города и как я поняла, даже лопату в руках держать не умеет. А так, если перейти к делу и быть честной, не очень я люблю этих тюленей в форме. Правда бывают эти моржи до чертиков красивы и к сожалению не знают деревенской жизни. А как бы хотелось простого бабского счастья у себя в глубинке среди степей и раскидистых лесополос. Ведь жизнь в деревни красочная и не серая, как в городе и можно от души повеселиться.

      В нашем хуторе и рассказывать ничего не надо, местные гражданочки с пухлыми булками вместо попы и так все за всех знают. Расскажут даже то чего не было, а если старики выпью, так гляди и пристрелят утверждая, что ты демон или дьявол. Лучше обходит их стороной или возьми с собой пару белых тапочек и косу, чтобы они уж наверняка за ружье не посватались. Ставишь перед ними тапки и все, выстелют тебе дорогу своими спинами, чтобы ты их дурная за пьянку не забирала. Но я обычно так не делала, а просто проходила мимо таких компаний.

      Ну так вот. Сижу и жду этого городского верблюда, как вдруг моя соседка бабка Томка, как заорет диким визгом:

      –Ах ты кабель проклятый! Ах ты кабель импортный!

      Я привыкла к ее крикам, даже внимания не обратила на это все. По тому что она всегда кричит и всегда ее импорт в итоге становиться сенсацией для всего села.

      Сижу значит и жду, а кобелька этого и нет. Пропал куда-то, а я уже весь двор вычистила сама и только вспотела. Сижу на лавке под навесом и так жарко стало, что просто скинула с себя этот пуховый платок. Как опять посыпал снег с неба. Тут слышу, машина подъехала. Выходит, как павлин плывет, звездочки блестят, ноги в снегу заплетаются, а морду, как вдруг перекосит после новых криков бабки Тоньки:

      –Ах ты кабелина проклятая! Кабелина импортная! Эксклюзивный ты наш! Опять ездил на ней всю ночь! Как не стыдно то?

      Этот, как поперхнется, словно знает о ком кричат. Мне даже показалось, что этого тюленя поймали с поличным.

      Значит, идет ко мне такой важный, но с бегающими глазками, так и боится, что сейчас побьют. Только он подошел, достал папку значит, ложит ее на стол и такой рот только открывать, как бабка Тонька опять, как заорет:

      –Ах ты Иудейская морда! Думаешь железки на плечи напялил коз совращать можно? Тебе и они не помогут от моего зоркого ока!

      Тут участковый так с открытым ртом и замер с глазами выползающими из орбит, пот на лбу градинами собрался и пошел дружненько гулять по его ошарашенной физиономии. Потом значит, на меня такой посмотрел, только хотел слово сказать. Тут опять крик бабки из-за забора:

      –Чего смотришь козья морда? На деточке моей ездить собрался? Только тронь баранья рожа!!! Я тебе все рога сломаю!!!!!

      Бедный парень ашь покраснел, присел и так смотрит на меня, колени дорожат, а руки синеют. Только собрался что-то сказать, а тут опять крик из-за забора:

      –И не вздумай мне голоса подать, а то кастрирую! Без хозяйства своего останешься между ног, а сам на курдюк пойдёшь!

      А я не могу меня смех разбирает. Как гляну на этого тюленя городского, так и хочу задать ему вопрос о его ночных положениях. Прям в голову вылезло, что наш импортный с женой прокурора ночью спал. Смотрю на участкового, а у него глаза на нос лезут от ужаса. Сидит значит и не шевелиться, как вновь крик из-за забора бабки Тоньки:

      –Ах ты импорт проклятый, значит уселся, да? А ну вставай кому сказала! Расселся тут, обо я сейчас кнут возьму!!!

      Несчастный участковый как подпрыгнет со скамейки, как выпрямиться по стойке смирно и тут опять крик из-за забора одуревшей бабы:

      –Чего встал, как оловянный солдатик, городская ты морда?

      Молодой человек от страха рукой схватился за ремень брюк, как вновь крик из-за забота:

      –Снимать штаны надумал? Я тебе сейчас рога обломаю!