– Такие глупости бывают только в книгах, – попытался отрезвить свою собеседницу Федор. – Но там все просто, в жизни все иначе.
– Да, пока я еще ребенок, но уже готова отвечать за то, что чувствую, в отличие от тебя, – грубо ответила София, после чего дернулась и стряхнула со своих плеч руки Ларина. – Не знала, что ты можешь быть таким грубым.
– Прости, – вдруг спохватился Федор. – Я не хотел тебя обидеть. Я лишь хотел попросить остаться в Красноярске и ждать моего возвращения.
– Я хочу с тобой, – закапризничала София. – Прошу, возьми меня с собой. Мы будем расти вместе, а наши чувства со временем станут только крепче.
– Прости, но мой отец никогда не позволит мне взять с собой девчонку, которая обязательно станет источником проблем, – здраво рассудил Федор, после чего широко улыбнулся и продолжил: – Не переживай только! Я обязательно вернусь, и мы, как и прежде, вместе будем смотреть на пламя костра, греться возле него и мечтать о будущем.
Сделав смиренный вид, София тоже в ответ улыбнулась и обняла Ларина, однако вместо того, чтобы уйти домой, спряталась в старом прицепном вагончике. Федор сам виноват в таком ее поступке: во-первых, научил незаметно красться, во-вторых, рассказал о скором расставании. План Софии был не причудлив, она лишь хотела путешествовать с артистами, не покидая надолго своего возлюбленного. Во время первой же остановки на ночлег София собиралась вылезти из своего укрытия и сделать сюрприз Федору.
– И где же твоя богатенькая овечка? – услышала вдруг она неподалеку чей-то голос, который обратился к Федору.
– Она не овечка, – мягко ответил тот, – а очень милая и добрая девушка, которая минут семь назад ушла домой. Как всем порядочным девушкам, ей нельзя оставаться на ночь где попало.
– Может, и ты в скором времени к ней переберешься?! По-моему, крошка не на шутку в тебя влюбилась.
– Да, такой уж я, что тут сказать, – весело ответил Федор. – Такой юный сердцеед.
– Она выглядит старше своих лет. Планируешь через пару лет с ней…
– Нет-нет, что ты! Она же еще совсем ребенок, – замахав головой, ответил Федор, после чего засмеялся и добавил: – Я ее не воспринимаю как девушку! Хотя со временем кто знает, в какую волчицу сможет превратиться этот маленький загнанный волчонок. До ее денег мне уж точно не добраться, а насчет всего остального – понятия не имею.
– Но ведь ты все равно надеешься получить выгоду, не так ли? – спросила сестра Федора. – Иначе отец никогда бы не одобрил твоего общения с девчонкой. Мы чужаков к себе не подпускаем близко.
– Тебе-то какое дело? – раздраженно спросил Ларин. – Уйди от меня.
– Это женская солидарность, наверное, или жалость, – задумавшись, ответила сестра Федора. – Мне обидно, что ты относишься к ней как к поросенку, которого холят, лелеют и выращивают, чтобы однажды отправить на убой.
– Я, кажется, уже попросил тебя уйти! В конце концов, я никого ничего не заставляю делать! Кроме тебя, конечно. Тебе я