Я расплатилась со своим водителем, который, состроив заговорщицкую физиономию, подмигнул мне и громким шепотом спросил:
– ФСБ, дочка?
– Чш-ш! – зашипела я, прикладывая палец губам. – Бери круче: это МИ-6! Про Джеймса Бонда слышал? Это – я!
Оставив дедулю сидеть с открытым ртом, я легко выпрыгнула из машины.
Прокопенко уже свернул на одну из боковых улочек, я же решила догнать его по параллельной – он никуда бы от меня не делся.
Мои расчеты оправдались. На первом же повороте заглянув на соседнюю улицу, я увидела Прокопенко, заходящего в старый двухэтажный дом. Типичный образчик дореволюционного мещанского домостроения.
Перед тем как войти в раскрытую дверь дома, Прокопенко зачем-то оглянулся и, бросив на меня немного более долгий взгляд, чем было бы нужно, скрылся в подъезде.
Я прошла мимо дома, краем глаза посмотрев в темноту его подъезда.
В таких домах могут быть и две квартиры, и все восемь.
Подождав на другой стороне улицы и не увидев, чтобы в домике зажглось новое окошко, я сделала вывод, что мой подопечный пришел к кому-то в гости.
Терять время и бессмысленно топтаться на месте не имело смысла, поэтому я решила еще разок пройти мимо дома, снова заглянуть в подъезд и, если там все тихо, срочно ловить мотор и ехать на квартиру к Прокопенко и произвести там более полное знакомство с ним. Без его ведома, разумеется. Не люблю, когда мне мешают.
Я остановилась напротив подъезда и, не сумев рассмотреть в его темноте ничего, кроме широкой лестницы, поднимающейся наверх, особенно не раздумывая, вошла внутрь.
Англичане в таких случаях врут, что любопытство сгубило кошку.
Через секунду мои глаза привыкли к темноте, я подошла к лестнице и осторожно посмотрела на второй этаж. Оттуда доносились приглушенные звуки музыки. Было впечатление, что люди культурно отдыхают. Если мой ведомый там, то и прекрасно – это надолго. Только бы Антонина не выкинула какой-нибудь несанкционированный фокус.
Внезапно сзади послышались мужские голоса, и двое парней появились в двери подъезда.
Я сразу же развернулась к ним лицом и не торопясь пошла навстречу, словно только что спустилась с лестницы и уже ухожу.
– О! Девушка! – воскликнул один из парней – высокий, худой и кучерявый, одетый в свободную рубашку навыпуск. – Вы, похоже, мой кадр!
– Угу, твой, твой, – сказал второй, ничего собой интересного не представляющий, и, бросив на меня мимолетный взгляд, бочком направился к лестнице.
Первый же остался и загородил мне проход.
– А я вас раньше не встречал? – спросил он. – Вы же у Жорика были в «Варежке», да? Я угадал?
Я промолчала и пожала плечами. Если, кроме Жорика, на втором этаже никто больше не обитает, то отказываться от знакомства с ним неразумно: тогда поднимутся другие вопросы.
– Я спешу, разрешите пройти, пожалуйста, – тихо и мирно проговорила я.
– Все решиться не можете, ох, девушка, девушка! А страх, между прочим,