Как халтия ходил к Йоулупукки в работники наниматься. Маръа Малми

а свертки с подарками. Все они делали дружно, без устали напевая веселые песни.

      И до того эта кутерьма нравилась Сипи, что как-то раз он набрался храбрости и пошел в усадьбу к Йоулупукки наниматься в работники.

      Вошел он в дом, шапку снял, поклонился с порога и говорит:

      – Йоулупукки, старый дед, возьми меня к себе, я тоже хочу вместе с тонтту подарки заворачивать и песни петь.

      Йоулупукки брови насупил, губами почмокал и говорит:

      – Уж на что я добрый волшебник и любого готов принять, но ты, халтия Сипи, погляди на себя. Ну куда тебе к тонтту в одну компанию? У них кожаные сапожки и полосатые чулочки, ладный кафтанчик и красный колпачок. А у тебя худой тулуп и старые унты, а на голове будто дикобраз поселился. Ни блеску в тебе, Сипи, ни сноровки. Ты и каши поди сварить не сумеешь. Вот тебе пряник на дорогу, и дуй домой.

      Постоял Сипи на пороге да и пошел обратно в лес. А сам думает:

      «Чем же я нехорош? Дай-ка я попробую стать таким же, как тонтту».

      Пошел он перво-наперво к тетке Туманной.

      – Хей, Туманная-Дымная, ты все утро сидишь у лесного озера, надуваешь густого туману, как печная труба в усадьбе Йоулупукки. Наверняка ты кашу варить умеешь. Научи меня!

      Тетка Туманная маленькому Сипи никогда не отказывала.

      – Подходи, – говорит, – ближе. Смотри, какую я кашу по утрам завариваю.

      И начала она в проруби длинным шестом мешать. А в проруби со дна озерный ил поднимается, мелкие камешки, лягушачья икра, ледяная шуга – все в водовороте вертится, который устроила тетка Туманная.

      – Подойдет тебе такая каша? – заботливо спросила тетка.

      – Спасибо, Туманная-Дымная, подойдет, – ответил халтия Сипи.

      Насыпал он ей целую пригоршню орешков и дальше пошел. А сам и думает:

      «Не сумею я каши сварить, прав Йоулупукки. Нехорош я. Но хоть попробую свою одежду в порядок привести! Вдруг получится».