Мраморное сердце. Ilona Becksvart

Он даже дал Джулиану выходной ради такой цели, встречи с Ланже обещали стать настоящим эстетическим праздником для него. Джулиан, который ходил всю неделю каким-то отрешённым и холодным, пытался возразить, что у него на пятницу планы, но так как подпись об его повышении до сих пор не была поставлена, опций у Джулиана не было. Да и Райану казалось, что Джулиан теперь уже не был так категорично настроен против позирования, кажется, этот процесс занимал его теперь не меньше его самого или даже художника. Но этот дух независимости от Джулиана делал его воистину сильным и непоколебимым, Райану даже нравилось это, кажется, он действительно созрел к своему повышению. Но арт процесс от Жана Ланже не принадлежал Джулиану, это был его заказ, и хотя об этом он даже ещё не говорил с Жаном, он знал, что купит эту скульптуру, сколько бы та ни стоила. Поэтому именно он будет контролировать весь процесс, от начала до конца.

      Во время позирования Райан позволял себе делать замечания и высказывал просьбы, но Жан его как будто и не слышал, увлечённый процессом, к тому же Джулиан вновь слишком долго пытался выйти из своего разбитого состояния, чтобы самому образно превратиться в скульптуру. Боже мой, какой же он был прекрасный в эти моменты, просто не описать словами, сердце сжималось от тоски по прекрасному и чистому свету, и он знал, что стоит только подойти ближе, как иллюзия рассеется, и он увидит, что это всего лишь Джулиан, человечный и со всеми своими недостатками. Жизнь начала казаться ему чем-то безобразным – покраснение кожи, справление нужды, хлюпающие звуки, вросшие волоски, прыщавые задницы, растраханные дыры, потрескавшиеся губы, грязные ногти, толстые ляжки, хромые походки, вставные челюсти, какой кошмар, человек был настоящей свалкой. Он решил не подходить близко, чтобы не портить впечатление безупречности Джулиана. За что он так любит искусство, так это за то, что есть ещё убежище в этом мире, где ты не просто стремишься к идеальному и чистому, но и видишь это, впитываешь это в себя. Если бы люди были произведениями искусства, как скульптуры Жана Ланже, Земля бы давно стала пристанищем богов, и вся человечность превратилась бы в миф.

      Когда они уже сидели со скульптором и трапезничали, Райан хотел расспросить его детальнее о том, как он добивается этой безупречной красоты своих скульптур. Пока он слышал лишь образные объяснения, и хотел иметь больше технических данных. Джулиан к тому времени их покинул, сказав, что вечером у него заказан столик в ресторане, явно романтический ужин с бойфрендом. Но Джулиан сейчас и не был тут нужен, он свою работу сделал, и теперь можно было глубже вникать в творческий процесс Жана Ланже.

      – Всё дело в практичности и эластичности мрамора, – объяснял апатично Жан, болтая кубики льда в своём тумблере с виски. – Мрамор – невероятно удобный и податливый материал, обладающий всем необходим для того, чтобы не отвлекаться во время процесса лепки от назойливых нюансов, с которыми ты сталкиваешься во время работы с другими материалами. Я теперь работаю исключительно