– Говорят, земля круглая, как надутый бычий пузырь, хотя в ваших книгах написано, что она похожа на стол или скатерть, – обратился хан к тысячнику, подозвав его к себе.
– То, что земля круглая, утверждала одна из императриц Поднебесной – единственная женщина-хуанди. Точнее, у нее служил алхимик, который и пришел к подобному заключению.
– Тебе известны такие подробности? – удивился хан.
Похоже, он не ошибся. Этот тысячник с лицом и прической киданя разбирается не только в лошадях. Да и конь у него какой-то особенный – невероятной утонченности и красоты, не такой, как у остальных монголов.
– У меня были учителя из Поднебесной, их привезли в степь мои братья на диковинной коляске, умеющей измерять землю, доверху набитой древними свитками. По этим свиткам они меня и учили.
– А коляска эта где? – с интересом спросил хан. – Может, нам стоит захватить ее в поход. Ты умеешь читать эти свитки?
– Коляска сломалась, но ее можно починить, – ответил Ван Юань. – Правда, это займет некоторое время.
– Хорошо! – обрадовался хан. – Мы не будем спешить. Пускай на пастбищах, лежащих впереди, подрастет трава.
И он тут же распорядился сделать остановку. Вперед были посланы воины, чтобы согнать пастухов с пастбищ и заодно устроить переправы через реки. А Ван Юань отправился с сотней Налгара к себе на Керулен забрать повозку, свитки и всех учителей.
В родном курене Ван Юаня встречали, как победителя. Уйдя из материнского шатра мальчиком с мокрыми глазами и шмыгающим носом, он вернулся, как герой, в сопровождении писаных красавцев – богатырей, которые без промедления выполняли все его приказания. Кроме одного…
Мать честная, так это же девка! В степи еще не видели девушки-багатура, весь курень, а особенно женщины, высыпали из юрт и ходили целым стадом за Наргиз в надежде хотя бы одним пальцем прикоснуться к её сверкающим золотом латам. В чем в чем, а в изысканности убранств Наргиз себе не отказывала, тем более, что золотые доспехи ей подарил дядя – сам верховный каган. Их блистание затмило даже славу Ван Юаня: в степи стояла прекрасная солнечная погода, а сама Наргиз сияла, подобно Ангелу.
– Кто же эта прекрасная девушка, сынок? – спросила мать Ван Юаня, когда он, согнувшись, поцеловал ее колени. – Неужели у тебя самое настоящее Небесное начальство?
– С чего бы это? – удивился Ван Юань.
– Но ведь я не видела, чтобы ты отдавал ей приказы? –