©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)
Глава 1
– Lisboa esta uma linda cidade, – прочитала я вслух последнюю строчку своего домашнего задания.
– Lisboa é uma linda cidade, – поправила меня сеньора профессор. Помните, что я вам объясняла на прошлом уроке? Глагол «estar» используется для того, что может измениться, а глагол «ser» – для того, чтобы идентифицировать или характеризовать кого-либо или что-либо.
Лиссабон и правда красивый город. Город, который радует, дарит ощущение праздника и беззаботности. Или иллюзию беззаботности? Как бы там ни было, мне нравится это ощущение. Потому что моя новая мантра – «здесь и сейчас». Я решила больше не тратить время на пережевывание ошибок прошлого и переживания о том, как сложится будущее. И Лиссабон мне в этом очень помогает. Этот город расслаблен и авантюрен – а это именно те качества, которых мне не хватает. Его атмосфера пронизана духом странствий. Лиссабон мультинационален, мультикультурен и вообще мультинеподражаем. В этом «котелке Августина» замешен аромат готовящейся пищи, экзотических цветов и долетающий с Кошта Капарики запах океанского бриза.
В языковой школе у меня пятеро одногруппников: шотландец Дэйв, швейцарец Энтони, француженка Николь, японка Ами и очень беременная полька Гоша. Настоящий интернационал, объединенный общей целью – выучить португальский язык. Несмотря на единство цели, мотивы у всех у нас разные.
Герлфренд Дэйва работает в международной фирме и, получив предложение поработать несколько лет в ее лиссабонском офисе, не смогла от него отказаться. А Дэйв не смог согласиться с идеей встречаться с ней несколько раз в году, поэтому в португальскую столицу они переехали жить вместе. Не перевелись в Шотландии романтичные и преданные мужчины! Лиссабон, конечно, не «глубина сибирских руд», поэтому жертва, казалось бы, и не большая. К тому же фирма Дэйвовой герлфренд и квартиру и машину оплачивает. Но, с другой стороны, у Дэйва в Эдинбурге свой бизнес, который, как и все крепкие, но небольшие и не айтишные бизнесы, приносит прибыль, только если постоянно держать руку на пульсе. Дэйв выбрал Лиссабон и любовь, поэтому временно оказался в роли «отчаянного домохозяина». К чему он относится с иронией, но что его (и это сразу чувствуется) напрягает. Дэйв надеется, что, выучив португальский язык, он сумеет перенести свой бизнес в Португалию и снова станет «хлебовыигрывателем». Если перевести «breadwinner» с английского дословно. В смысле добытчиком. Задача осложнена тем, что это его первый иностранный язык. Первый, потому что в языках Дэйв, как он сам признается, не силен.
Швейцарец Энтони работает в одной из международных правительственных организаций, и португальский для него – одна из возможностей карьерного роста. Учитывая, что Энтони уже владеет четырьмя языками, два из которых относятся к романской группе, волноваться за его карьеру не приходится. К тому же ему всего двадцать два года. По европейским образовательно-профессионально-карьерным стандартам – это чистый пубертат.
Николь француженка только наполовину. Папа у нее португалец. Он уехал жить и работать во Францию в молодом возрасте, потом женился на маме Николь, и в семье говорили только по-французски. Сейчас у Николь проснулся интерес к своим корням и она решила заняться изучением португальского языка. И заодно переехать жить в Лиссабон. Полное погружение в язык. «Языковой дайвинг», как она сама это называет. Николь планирует добиться в Лиссабоне профессионального успеха. Амбиции у нее, как у молодого д’Артаньяна, с той лишь разницей, что тот направлялся завоевывать Париж. В перспективе Николь планирует обязательно открыть в Лиссабоне свой консалтинговый бизнес, что, по ее словам, гораздо проще, чем в Париже. Потому что бизнес-климат в Лиссабоне – как в Париже двадцать лет назад. Непаханое поле с множеством незанятых ниш.
Японка Ами приехала в Лиссабон из Лондона, где она учится в университете, на несколько месяцев, специально ради португальского. И работает по выходным в суши-баре. Я уже несколько дней вымогаю из нее обещание устроить для нас суши-класс. Ами вежливо улыбается, но «да» или «нет» не говорит. По этому поводу немного не в тему, но очень кстати у меня в голове крутится фраза мамы Бриджит Джонс. Когда она рассказывала Бриджит новости о мистере Дарси, сыне их друзей: «Он недавно развелся с японкой. Жестокая нация!» Что касается португальского, то, как объяснила Ами, у Японии масштабные внешнеэкономические отношения с Бразилией и рядом других португалоговорящих стран. Особенно в телекоммуникационном секторе, в котором Ами и собирается трудиться после окончания университета. До того как, по ее словам, «начнутся семья и дети». Учитывая, что Ами всего двадцать лет и что японки раньше тридцати редко выходят замуж, лет десять, а то и пятнадцать на расширение японско-бразильских внешнеторговых связей у Ами есть.
Беременную польку Гошу на самом деле зовут Малгожатой. Но в условиях португальских лингвистических реалий это имя ей кажется чрезмерно напыщенным, поэтому она предпочитает прятаться за уменьшительно-ласкательной вывеской «Гоша». Для Гоши португальский язык не экзистенциальный поиск